Начало года – самое время подводить итоги и делать прогнозы. Что произойдет с курсом рубля? Какие перспективы у региона? Об этом и многом другом «МК в Твери» поговорил с директором института экономики и управления ТвГУ Давидом Мамагулашвили. И тематика беседы отнюдь не ограничилась пределами Верхневолжья.
- Давид Ильич, что сбылось, а что нет из вашего прошлогоднего прогноза? Вы предполагали некую стабилизацию цен и укрепление рубля, на середину года прогнозировали судьбоносные решения руководства страны, которые определят парадигму развития на годы вперед…
- К сожалению, сбылось очень многое. Внешняя политика страны не изменилась, и отношение к нам тоже. Мы продолжаем жить в условиях санкций, причем год назад у меня была надежда, что некоторые из них, большим грузом лежащие на экономике, будут сняты, но этого не произошло. Насколько можно видеть, санкционное бремя только утяжеляется. Прогнозирую, что и в следующем году его ослабления не произойдет. У многих есть надежды на новую администрацию Соединенных Штатов, однако в политике следует различать предвыборные обещания и реальную жизнь. В США президент может многое, но не все: его сдерживают Конгресс, Сенат. Так что сумеют ли найти компромисс наши лидеры, это еще вопрос. Во всяком случае, чтобы договориться, нужно желать договариваться. Очень хочется, чтобы они друг друга услышали, потому что от жесткости отношений страдают все. Пружина сжалась во всем мире – не только в отношениях Запада и России, но и внутри Европы. Не побежден международный терроризм, остается клубком головоломок Ближний Восток. Не таким радужным, как 3-4 года назад, видит свое будущее Китай. Все эти вопросы нуждаются в разрешении, а глобальная напряженность в мире никому не нужна.
- Вы предполагали, что доллар не дорастет до 100 рублей, так и вышло. Хоть это-то радует?
- Да. Год назад я говорил, что, если такое произойдет, страна окажется банкротом, чего правительство не допустит.
- И не допустило.
- Более того, мы видим, что к концу 2016 года национальная валюта стала укрепляться. Однако более серьезного ее усиления ждать не стоит. Во-первых, для этого нет экономических и политических предпосылок. Во-вторых, слишком мощный рубль сейчас не очень выгоден. Поэтому в течение 2017 года курс будет колебаться примерно на 2-3 рубля. Прогнозирую 60-65 рублей за доллар, если не будет каких-то серьезных политических противостояний с прямым или косвенным участием нашей страны.
- А спортивные санкции можно назвать таким противостоянием?
- Это относится к вопросам престижа. Они свою роль играют, но не влияют на экономику так, как, допустим, переговоры с ОПЕК.
- Считается, что страна живет в условиях кризиса. На что приходится тратить больше сил в преодолении трудностей – на противостояние проискам Запада или на борьбу с собственными недостатками?
- В том, что с нами происходит, мы виноваты сами. Разве Запад так устроил, что у нас низкая производительность труда, что у нас коррупция, что есть вопросы по созданию и распределению благ? Это сугубо наши проблемы, и перекладывать за них вину на других – от лукавого. Наоборот, я вижу заинтересованность Запада в том, чтобы в России все было хорошо, чтобы мы жили честно и по цивилизованным правилам. Чтобы мы побороли коррупцию и соблюдали права человека. Чтобы у нас были хорошие врачи, хорошие дороги, а чиновники работали на благо народа и государства. Вот пример: мы гордимся, что скоро откроется отреставрированный Императорский Путевой дворец, а все ли знают, кто дал деньги на ремонт? Всемирный банк. Получается, им русская культура более дорога, чем нам самим, не нашедшим средств на сохранение памятника. Всё еаше внимание должно быть направлено на внутреннюю политику, на реальный подъем экономики, благосостояния народа, на решение проблем людей. А пока лозунгов у нас много, а реальных дел мало.
- Но взглянем на наш регион. В области появляются крупные агрохолдинги, и данные Минсельхоза говорят о том, что АПК Верхневолжья дал серьезный прирост.
- Важно еще уметь сохранить урожай. Дождемся лета и тогда увидим, какая картошка будет на прилавках – израильская и египетская или своя.
- И все же сельское хозяйство в регионе сейчас рассматривается как одна из точек роста, то есть отрасль, дающая хорошую отдачу от вложенных средств. Как вы относитесь к тому, что область наращивает масштабы вложений в агропром?
- Это хорошо. Что бы ни происходило, сельское хозяйство должно оставаться в приоритете. Я очень надеюсь, что нацеленные на его развитие средства помогут возрождению деревни. У нас в регионе замечательные условия для молочного, мясного животноводства. Видно, что это хорошо понимает губернатор, и здесь я его полностью поддерживаю. Замкнутый цикл производства от поля до прилавка магазина – это правильное направление. Да и в целом, думаю, именно сельское хозяйство имеет самый мощный потенциал в экономике региона.
АПК плюс промышленность, особенно машиностроение – вот два столпа, которые должны быть опорой. А с поправкой на географическое расположение Тверской области я бы выделил еще легкую промышленность, для которой есть база и ресурсы. Это прежде всего лен, позволяющий делать акцент на экологичность продукции. Правда, здесь нужны новые технологии и новое оборудование, и на повестку дня встает восстановление сектора экономики, который занимается производством средств производства. А это, если мы хотим не зависеть от импортного оборудования, означает кардинальные вложения в промышленность, науку и технологии.
- Сегодня Правительство Тверской области исповедует проектный метод хозяйствования. Пишется ведомственная программа на определенный срок, под нее закладывается финансирование. И, по словам губернатора, именно по итогам выполнения конкретных программ будет оцениваться эффективность чиновников. Такой подход придаст ускорение экономике региона?
- Да, если программы будут работать постоянно, а не носить разовый характер. При этом, повторюсь, сельское хозяйство должно оставаться в приоритете, потому что развитие АПК означает не только получение продуктов питания, но и сохранение самого села, жители которого и составляют Тверскую область. И я даже думаю, что горизонт планирования в этой сфере не 3-4 года, а 50-60 лет. Китайцы строят стратегические планы на 100-150 лет.
- У них цивилизация такая, мыслят в масштабах тысячелетий.
- И у нас страна большая, надо учиться планировать дальше, чем жизнь одного человека. Если Россия видит себя одним из центров цивилизации, именно так и надо думать. А все остальное – тактические моменты. Я очень хотел бы, чтобы сегодняшние шаги по развитию тверского села были началом чего-то очень большого. И когда через много лет придут новые руководители, чтобы они также разделяли эти ценности.
- Губернатор-хозяйственник сегодня полезнее губернатора-силовика? Или в разных регионах по-разному?
- Я не люблю деления руководителей на силовиков и хозяйственников. Они должны быть эффективными управленцами во всех отношениях. Делать крен в одном направлении означает что-то упустить в другом, а это неправильно, потому что все аспекты жизни территории взаимосвязаны. Выбор следует делать между магистральными направлениями и вспомогательными, а не между тем, кому дать больше денег, силовому блоку или социальному. Чувство защищенности и уверенности в будущем должно быть у всех.
- Если бы к вам обратились, какой совет, возможно, вы бы дали губернатору?
- Я не смог бы дать никакого совета, потому что не обладаю его уровнем видения проблем. И я не знаю всей сложности его работы, горизонта ответственности, того уровня стресса, в котором приходится работать руководителю области. Так что с моей стороны было бы глупо пытаться его учить. А вот пожелания у меня есть – чтобы все проекты и программы, которые начал Игорь Руденя, были доведены до конца. Слишком часто в нашем регионе хорошие начинания затухали посередине пути. А еще хочу пожелать хорошей команды единомышленников.
- А хорошая команда – это сколько процентов успеха?
- Примерно 80. А 20 зависят от самого губернатора, который генерирует идеи и определяет направления действий.
Фото автора
