На этой неделе открыл свой новый сезон Тверской академический театр драмы. Пока не очень громко – на малой сцене спектаклем «Смешно и грустно» по рассказам Чехова. Большое открытие на соответствующей сцене состоится 14 октября. А буквально на следующий день – премьера. «Феномен» Григория Горина в постановке Бориса Михни. Без народного артиста России, одного из ведущих актеров театра, несомненного любимца публики Константина Юченкова.
– Константин Глебович, значит ли это, что в определенном смысле в новом сезоне вы даете дорогу молодым?
– Это естественный процесс. Чем старше, тем меньше ролей. Хотя впереди у меня еще Фирс из «Вишневого сада» – играй хоть до 90 лет, если здоровье позволяет. Ну, говоря без шуток, действительно с возрастом ролевой материал уходит. Хотя здесь я не стану драматизировать, репертуара мне хватает. Тот же «Вишневый сад», «Маскарад», «Ревизор», «№13», «Слишком женатый таксист» – все это будем играть в этом году. Да и совсем недавно – в конце прошлого сезона – у меня была премьера – спектакль «Здравствуйте, я ваша тетя». Так что грех жаловаться.
– С актером Юченковым все понятно. А что нового будет у Юченкова режиссера?
– Не знаю такого. Режиссера Юченкова никогда не существовало.
– Только на студентах «тренируетесь»?
– Исключительно. Я никогда ничего не ставил, только однажды восстановил спектакль. Это был «Декамерон» (Прим. – Ранее поставленный в Тверском драматическом театре Борисом Голубовским). К профессии режиссера я пока не приложил руки. Честно говоря, есть одна идея, но пока рано ее озвучивать...
– Честно так честно. А хотелось бы стать театральным режиссером?
– Никогда не хотелось этим заниматься. У меня нет страсти к режиссуре. Я, как любой профессиональный и опытный актер, могу поставить спектакль: выстроить мизансцены, звук, свет и так далее. Но, по моему глубокому убеждению, режиссура – это свой особый взгляд на мир. Этого я пока за собой не замечаю.
– Неужели у вас нет своего взгляда на мир?
– Я имею в виду драматургию.
– Константин Глебович, но вы же взрослый человек и понимаете, что такое добро и зло? Кстати, не могли бы поделиться этим знанием? На самых простых примерах.
– Не уверен, что владею истиной... А что касается примеров, то в последнее время меня огорчает состояние нашего футбола. Есть ощущение, что он превращается в зло. Раньше я никогда не ощущал, что футбол наполнен такой агрессией. Не только по отношению игроков друг к другу, руководителей команд, разумеется, болельщиков к болельщикам. Вспомните это освистывание Жиркова, ситуацию с Веллитоном и Акинфеевым, все эти бананы и лозунги на трибунах. Я всегда считал, что футбол, равно как и театр, – это отражение жизни. А сейчас получается, что люди в нашей стране переполнены этой недоброй, просто нечеловеческой агрессией! И это меня тревожит... Сейчас с ребенком на футбол пойти невозможно, я имею в виду в Москве. И здесь же обратите внимание на английский чемпионат: «Арсенал» после проигрыша со счетом 2:8 вернул деньги болельщикам. Вот это жест! Это человеческие отношения! В нашем футболе возможно такое представить?! Наоборот. Такой проигрыш лишь подхлестнет болельщиков к более жестокой драке...
– А представьте, что актеры на сцене сыграли плохо, да просто «слажали», зал не получил от них эмоций и так далее. Вернул бы театр деньги за билеты подобно футбольному «Арсеналу»? Положив руку на сердце, с вами такое случалось? Лично вы готовы были отдать деньги зрителям?
– Скажу честно, не помню такого. Чтобы я схалтурил, тем более сознательно... Не скрою, иногда приходится играть в непростых условиях. Например, в последнее время нас любят вывозить на спектакли в небольшие города нашей области. Едешь часа три-четыре по нашим дорогам – и сразу на сцену. Организаторы уверяют, что будет полный аншлаг, что нас ждут не дождутся, что у них двадцать лет никого не было, а на деле три десятка человек в зале. Но даже в этих случаях «включается автомат», у нас в принципе не принято под «фанеру» работать.
– Константин Глебович, позвольте еще один провокационный вопрос. Существует устойчивое мнение, что путь актера не совсем соответствует христианскому предназначению человека. Некоторые священники и православные люди осуждают эту профессию...
– Честно говоря, никогда над этим не задумывался. Дело в том, что я с театром связан всю свою жизнь. Мои родители актеры, поэтому я, кроме театра, ничего толком в жизни и не видел и другого мира для себя не представляю. А с воцерковленными людьми у меня никаких конфликтов не было, даже и разговоров на эту тему никогда не возникало. Как-то всегда мы друг друга понимаем. Тем более что и среди моих родственников есть священнослужители.
– Еще о театре. Теперь столичном. Огромный скандал на Таганке. Что это было? Конфликт поколений?
– Думаю, что нет. Здесь проблема скорее всего не творческая. На мой взгляд, это прежде всего какая-то нехорошая, грязноватая денежная свара. Да и сама атмосфера, видимо, давно накалялась. Если помните, театр уже дважды делился. В одном я уверен точно: без Любимова это будет другой театр. Мне лично жаль. Хотя следует признать, что Юрий Петрович очень непростой человек с довольно «крутым» характером. Не все с этим мирились, не случайно, наверное, в свое время ушли Демидова, Смехов, некоторые другие люди...
– А нравится вам то, что сейчас делает Михаил Ефремов в Интернете?
– Безумно нравится. Он стал так потрясающе похож на Олега Николаевича. «Гражданин поэт» – это очень талантливо. И с точки зрения текста, и с точки зрения актерской работы. Это очень хорошо! А от его «Монолога балерины» я в восторге.
– А вы бы согласились участвовать в таком остром социальном проекте?
– Конечно, с огромным удовольствием.
– И президента бы критиковали?
– Президента я не боюсь. У меня есть только один человек, которого бы никогда не смог критиковать публично. Это Вера Андреевна Ефремова. Она мой первый режиссер, с ней я начал работать сразу после института, и уже более сорока лет мы вместе. Конечно, у нас разные периоды были в жизни: и обижались друг на друга, и не понимали. Я могу с ней в чем-то не соглашаться, спорить, но все это навсегда остается внутри театра.
– То есть про Путина можно, а про Ефремову ни-ни?
– Про Путина можно, но Вера Андреевна – это родной человек, это уже на уровне родителей.
