8 апреля все любители кино вспоминали советского и российского актера, Народного артиста СССР Юрия Яковлева. Для Тверской области этот актер особенно близок ролью поручика Ржевского в фильме "Гусарская баллада", после которого образ поручика стал нарицательным,а город Ржев многими воспринимается как "родина поручика Ржевского".
Искусство Юрия Яковлева заразительно. Едва увидишь этого актера, пусть даже в малоизвестной кинокартине или эпизоде из полузабытой театральной постановки, возникает ощущение, что тебя помимо воли подключают к Высокой Игре. Разумеется, его персонажи интегрированы в сюжет, а взаимодействие с партнерами — образцово равновесное, однако сигнал оттуда идет скорый и властный: ты на территории высокохудожественного воплощения; оно очень похоже на жизнь и многое про нее расскажет, но самой жизни все равно не тождественно. Юрий Васильевич гениально олицетворяет принцип творческого преобразования — из обыденного в чудесное. 25 апреля 2018 года великому артисту исполнилось бы 90 лет.
В одном из последних интервью он вспоминает московское детство, проведенное в двух шагах от Каретного ряда и сада «Эрмитаж». Голос заметно оживляется, когда Яковлев перечисляет дворовые игры. Очевидно, для него это нечто весьма важное, не утратившее былого очарования: «Мы играли в «казаки-разбойники», в «штандер», «12 палочек» и лапту. Нам запрещали гулять дальше Петровских ворот, но мы, играя... убегали на Петровку, на Кузнецкий мост». Глаза при этом загораются, мэтр в конце жизненного пути как будто заново переживает пленительный азарт подростковых забав.
Гены внесли свою лепту: родитель, подвизавшийся на поприще юриста, перед этим два года проучился в Консерватории, а затем, бросив музыкальный вуз, попросился в Московский Художественный, куда его опять-таки приняли. «У отца был очень красивый певческий баритон, — рассказывает Яковлев. — После Консерватории он пришел к Леонидову, и тот, по рекомендации Станиславского, его взял. Отец проработал в МХТ около года, но ушел и оттуда, поступив в результате на юридический факультет Московского университета». Особые слова актер находит для матери, которая работала в медицине, хотя и не получила высшего образования из-за начавшейся Первой мировой: «Подобной женщины в жизни я больше не встречал: такой доброты, такой преданности, такой любви к людям. Она любила всех, и ее все звали Лелечкой до последних дней жизни».
В 1948-м Юрия принимают в Театральное училище им. Б. Щукина. По одной из легенд, на вступительных экзаменах относительно недавно вернувшийся с фронта и уже принимавший участие в отборе Владимир Этуш на его выступление отреагировал грубовато-саркастически: «Молодой человек, Вас ждут заводы!» Что ж, талант талантом, но качественного обучения не заменит и он. Яковлев еще какое-то время не может справиться с новыми вызовами — в конце первого курса едва не отчислен за двойку по актерскому мастерству. Спасает театральный педагог Цецилия Мансурова. Вахтанговская школа на этот момент сильно отличается от других, а впоследствии Юрий Васильевич станет едва ли не самым ярким выразителем ее достоинств.
Он добавил к унаследованному от отца волшебному голосу и природному актерскому дарованию преимущества вахтанговского метода. Вот отчего мы, зрители, внутренне воспламеняемся вслед за поручиком Ржевским из «Гусарской баллады», верим в сказочные превращения венценосного Дерамо из «Короля-оленя», как современника воспринимаем Ивана Грозного из «Ивана Васильевича...»: актер, получивший духовное наследство Вахтангова из рук его ученицы Цецилии Мансуровой, мог весьма убедительно, с максимальной достоверностью предъявить сколь угодно насыщенный условностями литературный материал.
«Я лицедей, — говорил Яковлев. — Люблю, чтобы люди, которых изображаю, были разными. Мне всегда нужно уйти от себя как можно дальше. Надо думать о руках, думать о походке персонажа». У него невероятно умное тело, он, кажется, никогда не сваливается в досужее умствование, отвлеченное конструирование характера, но, включив на полную мощность интуицию, демонстрирует образ целиком. Вахтангов требовал от актеров, чтобы каждый сценический момент был зафиксирован как застывшее скульптурное изображение. Именно так и работает Юрий Васильевич. Ипполит из «Иронии судьбы» воспринимается порой несколько пренебрежительно. Влюбленная во все перевоплощения Яковлева жена Ирина Леонидовна считает: «Его считают или Иваном Васильевичем, или Ипполитом. Это настолько несправедливо, потому что он так много мог, что это ему — раз чихнуть. А вот за эти «раз чихнуть» все сходят с ума». «Отец, конечно, мало сыграл, он должен был сыграть гораздо больше», — вторит ей младший сын артиста Антон.
