В Твери продолжается суд над членами ОПГ «черных риелторов». 13 февраля в областном суде выступила жена главы банды Романа Шугаибова – Вера.
По этому делу обвиняют 13 человек по нескольким статьям УК: «Убийство», «Кража», «Мошенничество» и соучастие в преступлениях. Ранее из этих 13 только четверо содержались под стражей: это Вера Шугаибова, риелтор Олег Герасимов и две помощницы банды – Валентина Иванова и Рубина Тумашевич. Недавно к ним присоединилась и Олеся Мишина за то, что явилась на одно из заседаний в состоянии опьянения. Судебный процесс проходит с участием коллегии присяжных в основном составе из восьми человек и еще восьми запасных, а само дело занимает 67 томов.
Напомним обстоятельства. Жестокая банда «черных риелторов» действовала на территории Тверской и Московской областей: преступники обманным путем завлекали москвичей в Тверь под предлогом «заботы» и переоформляли их квартиры на себя с целью дальнейшей перепродажи. В этом им помогали многочисленные пособники и кураторы в вышестоящих организациях. Жертв буквально обирали до нитки, а потом заживо хоронили или топили.
Ранее «МК в Твери» опубликовал эксклюзивное интервью со «штатным убийцей» банды Рашидом Насировым – его дело слушалось отдельно в Конаковском городском суде, и уже известно, что Насиров проведет 15 лет в колонии. Он рассказал корреспонденту подробности совершенных зверств и взаимоотношений в самой банде, а также его версию роли Веры Шугаибовой в деятельности «черных риелторов». Так, Насиров говорил о непосредственном участии женщины в деяниях ОПГ. Напомним, что Роман Шугаибов покончил с собой в СИЗО в Твери еще в ноябре 2018 года.
Табор уходит в… суд
В зале суда стоит гул – в помещении собираются все 13 человек обвиняемых, их адвокаты, сторона обвинения, присяжные, судья и приставы. Те обвиняемые, которые содержатся под стражей, сидят в «клетке». Остальные рассаживаются на более удобные места в первых рядах. Все шумят, обсуждают последние новости, появившиеся еще в начале судебных разбирательств цыгане активно общаются и внимательно ждут показаний Веры Шугаибовой. К слову, они не очень дружелюбно настроены к своей «знакомой» Вере – кричат, что она обманывает суд, и обзывают «собакой женского рода».
Гомон постепенно смолкает, когда заходит судья, а когда в зале появляются 16 человек присяжных, воцаряется полная тишина. Адвокат Веры Шугаибовой настойчиво пытается приобщить к материалам дела карты Москвы, но без компьютера сделать это не представляется возможным. Начинается процесс: сторона обвинения зачитывает данные с сотового телефона Шугаибовой: кому, как и сколько раз она писала или звонила. Например, часто в ее телефонной книжке фигурировал и известный нам «штатный могильщик» Рашид Насиров. О цели звонков Вера отвечает: «Могла и просто позвонить, он же друг Ромы, могла и просто мужа искать». Основные сообщения и вызовы, к слову, приходятся на апрель-май 2016 года.
«Привет, я Алиса»
После зачитывания сообщений и небольшого перерыва все снова вошли в зал, ожидая показаний Веры Шугаибовой. Тишину нарушает звук ноутбука адвоката подсудимой: «Привет, я Алиса. Вы установили браузер», - это адвокат все приобщает к делу карты столицы.
Судья проводит перекличку присутствующих, и выясняется, что не хватает одной подсудимой – она в соседнем кафе. Женщина приходит на свое место спустя короткое время и периодически шуршит конфетами во время описаний действий банды «черных риелторов».
Шугаибову ведут в центр зала прикованной наручниками к приставу.
- Мой муж с 2012 года занимался риелторской деятельностью и частным бизнесом, человеком был скрытным и говорил мне: «не вникай», - начинает рассказывать Шугаибова.
Она утверждает, что доверяла ему и делала то, что он говорил. Квартира одной из жертв была оформлена с помощью Веры: женщина описывает в суде, как муж ее научил и объяснил, какие именно документы надо подписывать и подготавливать, как переоформлялась на нее проданная в дальнейшем квартира.
Шугаибова рассказывает, что в оформлении сделок помогал не только дружественный риелтор банды Олег Герасимов, который, к слову, сейчас под следствием, но и другой помощник Шугаибова, некий Чурилин. На момент вовлечения его в банду он был без определенного места жительства и нуждался в деньгах. Новый участник стал проживать вместе с Насировым на момент заключения «сделки» с одной из жертв, Николаем Сальниковым. К слову, в этой сделке участвовала и сама Шугаибова, и Герасимов.
Дочь не своего отца
- Чурилин представил меня своей дочерью. Это было не мое дело, я просто находилась при сделке. После сделки деньги положили в банк, откуда мы их потом уже взяли, рассчитались с Герасимовым и моим мужем, - рассказывает суду и присяжным женщина.
Квартира Сальникова была оформлена на Чурилина, который потом стал не нужен: по данным следствия, после завершения сделки члены банды вырезали в реке прорубь и утопили там Чурилина.
- Мне не было известно, что произошло с ним и со всеми остальными, - говорит Шугаибова. - Муж просто однажды вез нас домой, меня высадил, а дальше уехал с Чурилиным. Остальное мне неизвестно.
Она рассказывает, что в Москву они с мужем часто ездили по личным и рабочим делам, бывало что и на несколько дней. Шугаибова в этот момент упоминает об Олесе Мишиной и Тамаре Андреевой (еще одной обвиняемой. – ред.). Мол, однажды с мужем они забирали женщин из Москвы в Редкино, и те рассказывали о квартире, которую можно переоформить – возле станции метро Нагорная. Только, по словам Шугаибовой, продавать жилье никто не собирался.
- По моему мнению, хозяйка квартиры Елена Комолова не готова была ее продавать, выглядело так, будто она собирается делать ремонт. Мне Мишина и Андреева сказали, что «все устроят».
И, видимо, устроили – Комолова вместе с сожителем решила приобрести жилье в Конаковском районе и продать свою квартиру в столице. Они какое-то время жили у Тамары Андреевой.
Убийственные «приколы»
- Однажды, когда мы ехали из Москвы с мужем, Тамарой Андреевой и Еленой Комоловой, Андреевой кто-то позвонил и сообщил об аресте Бочарова, сожителя Комоловой. Мой муж вызвался помочь, - продолжает Шугаибова.
«Помощь» заключалась в том, чтобы уговорить на продажу квартиры в обеспечение долга. По данным следствия, Шугаибова дала 600 тысяч рублей билетами «банка приколов» своему мужу, которой эту «помощь» должен был передать «куда следует» - якобы для вызволения Бочарова, который на тот момент уже не выходил на связь. Таким образом Комолова стала должником пары, а потому решила квартиру уступить.
В самом суде Шугаибова отрицает, что пользовалась билетами «банка приколов», на что цыгане бурно реагируют, смеются и всячески ухмыляются. Но Вера невозмутимо продолжает рассказывать. Вскоре Мишина и Андреева, по словам Шугаибовой, сделали «все как надо»:
- Они мне сказали, что никаких мошеннических действий в отношении Комоловой не было. На тот момент для меня мошенничеством считалось то, что человека вводят немного в заблуждение о цене продаваемого жилья. Но мне сказали, что криминала нет. Да и если человек сам дает доверенность на продажу своей квартиры, значит, он согласен на продажу.
Правда, вечером 30 октября 2015 года Роман Шугаибов позвонил Андреевой, по словам его жены, и попросил, чтобы Комолова была «пьяненькая» к их приезду.
- Мы готовились ехать с мужем в Петербург, - рассказывает Шугаибова. - Забрали деньги из ячейки, а потом муж собрался к Комоловой. Я-то подумала, что деньги ей вернуть хочет. Мы подъехали к дому Андреевой, и Комолова сидела на диванчике в убитом состоянии, так как с ней подралась Андреева. Но грустной Комолова не была: даже посмеялась, что ее побили. Андреева на предложение выпить сказала, что водки нет. Комоловой дали «Бейлиз», подмешиваний я не видела.
Там они выпили «за день рождения» Веры (он у Шугабовой в феврале – ред.) и уехали домой. Никаких подмешиваний в стакан Комоловой Шугаибова, по ее словам, не заметила. Однако на некоторых допросах в рамках следственных действий ранее Шугаибова утверждала, что к Комоловой не заходила и не присутствовала в доме жертвы в тот день.
В суде подсудимая поясняет, что происходило далее: около 11 вечера мужу позвонили. Он ответил обеспокоенной жене: «По месту» (это означало, что ему надо выехать на дело в черте города). Через час-полтора вернулся, и они с Верой уехали в Тверь на поезд.
Один против всех, все против одного
В суде Вера Шугаибова утверждает, что в убийствах участия не принимала и о судьбе жертв не знает. Также она считает, что у других обвиняемых есть серьезные причины ее оговаривать. Соответственно, она утверждает, что в своих показаниях лжет Рашид Насиров, Тамара Андреева, Олеся Мишина и другие участники процесса.
- Они все лгут по процессуальным причинам, так как пошли на сделки со следствием. Меня Андреева видела один раз. Опознает как блондинку, а я была брюнеткой, - говорит Шугаибова.
- Так вы в процессе судебного заседания несколько раз перекрасились! – выпаливает гособвинитель. Шугаибова оправдывается, что она имела ввиду «именно на тот момент», а вот какой – так и не удалось узнать. К слову, все обвиняемые по данному делу, кроме Рашида Насирова, которому уже вынесли приговор, единогласно остались при своих показаниях.
Некорректно подставлять «отцов»
Ни об одном совершенном преступлении, по словам Шугаибовой в суде, известно ей не было.
- Я не согласна с обвинениями в убийствах. Я могу признать лишь то, что я не рассказала о мошенничестве.
Гособвинение зачитывает показания очевидцев, что даже на сделках Вера Шугаибова была чуть ли не самой активной, перечитывала все договоры, хотя только что в суде она утверждала обратное.
- Не могу пояснить, - отвечает подсудимая.
- А почему вы не сказали Чурилину, что он обманывает людей, представив вас дочерью? Вы скрывали, что находились в поддержке у Чурилина? Почему не сказали, что он обманывает людей? – вопрошает государственный обвинитель.
- Нет, - понизила голос Шугаибова. – Мне не до этого было. Некорректно было бы разбираться на людях. Он меня представил дочерью – а что я скажу? Подставлять Чурилина я не хотела. Да и когда мой муж при приезде к Комоловой сказал, что у меня день рождения и надо его отметить, я не пресекла это.
- По какой причине вы не сообщили в полицию уже после начала расследования смерти Комоловой и Бочарова о том, что они проживали у Андреевой? – снова спрашивает прокурор.
На это у Веры Шугаибовой не нашлось слов. Говорит, что не запомнила их внешность и не была уверена, что это именно тела ее «знакомых». Правда, после визита полицейских Шугаибова сразу же отправилась к Андреевой, согласно данным следствия.
- Почему вы не сообщили о том, что знали, что ковер с предположительно кровью Комоловой выбрасывали определенные люди? - продолжает спрашивать обвинение.
- Тогда бы мне пришлось свидетельствовать против собственного мужа, - сухо молвит Шугаибова. Но потом резко поправилась: - Он мошеннические действия совершал.
Расследование громкого дела продолжается в Тверском областном суде. «МК в Твери» следит за развитием процесса.
