"Мешанина" образов
Дискуссия о символизме культурно-архитектурного пространства Твери ходит кругами, то вспыхивая, то замирая. Флагманом ее выступает тверское академическое сообщество – местная интеллигенция, вечно пытающаяся достучаться до власти. Так, уже стало традицией, что научное знание ничего не стоит в нашей действительности – те, кому положено претворять его в жизнь, просто не видят проблемы. Символы – вещь тонкая, а за словами иногда не просто разглядеть суть глубинных преобразований, происходящих на наших глазах. Тем более что в этой научной теме самым понятным и близким моментом для обывателя является вполне практическое переименование улиц и перенос памятников.
– «Сила Божия в немощи совершается» – может быть, эта дискуссия подтолкнет людей с финансовыми, политическими, административными возможностями обратить внимание на проблему, – замечает Владимир Лавренов, член Геральдического совета при Президенте РФ. – В начале 2000-х отец Сергий (Дмитриев) писал письмо в городскую думу, предлагая вернуть исторические названия тем улицам, которые, с его точки зрения, названы именами террористов и государственных преступников: Желябов, Софья Перовская, Зинаида Коноплянникова, Александр Ульянов. Было собрано большое количество подписей, но реакция депутатов была следующей и очень характерной: не вовремя.
Загадки тононимики
Тверь полна курьезных и непонятных названий улиц, связанных не только с «соседством» царских и советских реалий, но и с нынешними переименованиями. К примеру, это Набережная реки Иртыш в «Юности», где никакого выхода к реке нет и в помине; улица Голландская на реке Соминка, неведомо по каким причинам отсылающая нас в Соединенное Королевство в центре Европы; улица Лидии Базановой – национальной героини Белоруссии и Николая Щорса – «красного» украинского командира, не говоря уже о социалистах, теоретиках разных учений, революционерах со всей Европы.
Есть в Твери и такие «загадки» топонимики, как Дюнный проезд,1-й и 2-й Клубные переулки, переулки Уютный и Согласный, Заветный и Радостный, Снайпера и Стрелковый, Бухань и даже Украинский (ныне с острым политическим подтекстом). Живут и здравствуют улицы Продольная и Поперечная, Сквозная и Стартовая и даже «националистическая» Русская.
Почему «не вовремя», думается, вполне понятно. В современной Твери существуют символические наслоения сразу нескольких периодов нашей истории: от церкви Трех исповедников через улицу Советскую к памятнику Михаилу Кругу. Как отметил Игорь Корпусов, «эта «мешанина» вылезет, когда мы будем ставить вопрос о возвращении названий. Ведь для кого-то Владимир Ильич Ленин – палач, для кого-то – герой, а для кого-то – даже божество…».На самом деле вопрос о городской символике связан не только с названиями улиц, площадей или учреждений культуры, он связан с образом нашего города. Польза – как для горожан, так и для туристов – в том, чтобы этот образ был цельным. Что касается Твери, то прочного образа города, как ни странно для такой богатой истории, нет.
Как заметил Владимир Ильич, «то ли он разрушен и до сих пор не восстановлен, то ли он воспринимается не целостно».
Вкус к переименованию
Здесь уместно задать вопрос: а важны ли вообще исторические названия? Нужна ли работа по их разъяснению? К примеру, есть такой справочник – «Энциклопедия тверских улиц» Литвицкого. В нем находим улицу Вацлава Воровского, что на Пролетарке. В конце характеристики известного персонажа стоит такая фраза: «Убит фашистом». Но назвать личность Мориса Конради, который и убил Воровского, «фашистом» – довольно странно.
Может быть, не совсем характерный пример, но он говорит о многом – ведь обыватель наверняка не только не знает ни Воровского, ни Конради, но и тем более не в состоянии оценивать критически информацию в подобных справочниках, на самом деле уникальных и бесценных.
Между тем исторические города России имеют достойный опыт репрезентации своего пространства. Один из подходов, к примеру, сохранения цельности названий улиц представлен в Ярославле. В историческом центре там весят таблички, которые указывают, как и в какой период называлась та или иная улица…
А теперь вспомним, что Тверь – едва ли не первый город в современной истории России, чье историческое название возвращено по желанию самих жителей. Согласитесь, это ко многому обязывает. Возможно, с этого начинается сама идентичность тверичан, или тверитян – не принципиально в данном контексте.
Однако, как утверждают ученые мужи, существуют топонимы разных порядков – первого и второго. Первых в нашем городе немного – пара десятков, они известны всем. Топонимы второго порядка знакомы жителям конкретного района. Они исчезают и появляются на протяжении жизни одного-двух поколений, но играют очень важную роль – позволяют обычному горожанину делать город своим, «присваивать» городское пространство себе.
В то же время, если существует пространство, в котором одно противоречит другому, в котором наличествует очень неопределенная среда, человек теряется в символической ориентации. Как заметил кандидат педагогических наук, доцент факультета психологии и социальной работы ТвГУ Роман Спиридонов, «среда воспитывает»:
– Поэтому необходимо различить компоненты «винегрета»: форму, цвет, вкус. Должен быть вкус к переименованию…
Сакральная сила
– Мы живем в эпоху постмодерна (постмодерн отличает «нестрогое мышление», ирония, игра, буквальное сращивание несочетаемого в угоду авторскому подходу. – Прим. ред.) со своими законами освоения культурного пространства. Но это не отменяет тот факт, что название должно быть сакрально читаемо, – отмечает отец Александр (Шабанов).
Конечно, вопрос сакральной силы – тонкая материя. Оказывает ли на нас какое-то воздействие улица, на которой мы живем, даже если мы ничего не знаем о том, в честь кого она названа? В любом случае, надо думать, подспудно лучше жить на бульваре какого-нибудь святого, чем убийцы «белого» генерала…
Местное академическое сообщество предлагает говорить не о переименовании, а о возвращении тверским топонимам их исконных названий. Однако действовать надо осторожно. Хотя бы по той причине, что разные точки зрения по этому вопросу – иногда принципиально непримиримые – являются отражением реальной ситуации, другой масштабной дискуссии о роли советского периода в истории страны – был ли он органической частью или тупиковым путем развития.
С другой стороны, очевидно, что советская часть города сохранится там, где она и возникла. Но если мы говорим о преемственности, восстановлении культурной традиции, связи времен, то нужно возвращать названия, касающиеся исторического ядра Твери. В вотчине «тверского трезубца» еще много остатков «красного прошлого», разменявшего тысячелетие на неполный век.
Между прочим
Не обошлось в Твери и без суперэкзотики. К примеру, улица Циммервальдская – по названию швейцарской деревни, в которой 5–8 сентября 1915 г. прошла Международная конференция левых интернационалистских меньшинств социалистических партий. Или улица Макдебурга – столицы немецкой земли Саксония-Анхальт, города, сильнее всего вместе с Дрезденом пострадавшего от бомбежек союзников во время Второй мировой войны. Впрочем, ныне Тверь и Макдебург входят в «Ганзейский союз нового времени», чем, по-видимому, все и объясняется.
При этом остается извечная проблема «А судьи кто?». Выносить ли такие вопросы на общегородской референдум, организовывать ли общественные слушания среди жителей конкретной улицы или доверить неоднозначную тему некоему экспертному сообществу – слово остается за властителями города. Как и вопрос финансовый, по которому аналогично не существует единого ответа в силу «специфичности» отечественной государственной машины.Подводя черту, хочется завершить тему словами Владимира Лавренова:
– Мы являемся единым народом, пусть и имеем идеологические разногласия. Нам необходимо привести в порядок ядро символического пространства, в котором на самом деле жить нашим потомкам. И на этом пути хорошо бы руководствоваться объективным подходом к разным периодам нашей истории. Только так мы сможем вернуться к вере отцов, возвратить историческую память, в которой мы все нуждаемся, независимо от возраста, социального положения, культуры.
Комментарии
Игорь Корпусов, преподаватель факультета географии и геоэкологии ТвГУ, действительный член Русского географического общества:
– Заниматься этой проблемой надо. По нескольким основаниям. Первая – моральная сторона. Вторая – советский период связан с унификацией названий топонимов, регионального своеобразия. За старыми названиями улиц стоит уникальная история города. Тверь была построена так, что практически все дороги вели к храму. Например, улица Воскресенская (ныне Коноплянниковой), Покровская (ныне Мусоргского), Филиппоапостольский переулок (ныне ул. Благоева), Скорбященская (ныне Володарского), Знаменская (ныне Свободный переулок), Мироносицкая (ныне Радищева). В этом была некоторая символика, цельный образ города.
В урбанистике есть такое понятие «архитектурная доминанта» – некое сооружение, с которым ассоциируется центр города, некое здание, которое организует вокруг себя пространство. Когда я задавал студентам вопрос о тверской доминанте, то получал порядка десяти разных ответов. Почему? Потому что символический центр – это был Спасо-Преображенский собор, «отметивший» 4 апреля этого года 79-ю годовщину со дня своего взрыва.
Советская власть тоже сделала попытку создать некое символическое пространство. И теперь получилось наложение. К примеру, улица Трехсвятская ведет к памятнику Ленину. Эта ситуация отражает нашу реальность – «дикий винегрет» в сознании нашего народа, где рядом находятся совершенно несовместимые вещи. Наши же предки четко себе представляли, что для них главное…
Александр Борисов, доцент исторического факультета ТвГУ:
– У нас многие улицы названы именами тех, кто, прямо скажем, не достоин того, чтобы их именами называли улицы. Здесь, по-моему, двух мнений быть не может. Хотя есть некоторая скоротечность, торопливость в изменениях названий. Раньше центр Москвы я очень хорошо знал, сейчас я его не знаю… Пример наш, тверской, – бывшая улица Каляева, ныне Симеоновская. Не все знают, что это название было дано в честь храма Симеона Столпника (один из христианских святых, основоположник одноименной формы аскезы – непрерывной молитвы на открытом возвышенном месте. – Прим. ред.). Если храма не существует, вероятно, нужна разъяснительная работа, почему улица так называется. У нас подобной «реабилитационной» работы не ведется. Более того, отсутствуют названия улиц в честь действительно выдающихся людей, а просвещение остановилось на уровне табличек с историческими названиями улиц Твери, да и то не везде.