Знакомьтесь: Евгений Новиков, писатель, художник и журналист. Родился в Твери, книги его печатались в издательствах «Эксмо», «АСТ». Автор также публиковался в журналах «Арион», «Знамя», «Москва» и других. Недавно в московском издательстве «Яуза» вышел роман Евгения Новикова «Вечная жизнь». «МК в Твери» встретился с автором, чтобы узнать, почему он называет свою книгу «непопсовой».
- Евгений, когда несколько лет назад в крупнейшем отечественном издательстве «Эксмо» вышел ваш «Дневник последнего любовника России», вы дерзновеннейше заявили, что для мира литературы это примерно такое же событие, как для кинематографа выход фильма «Криминальное чтиво». С каким фильмом сравните ваш новый роман «Вечная жизнь», опубликованный недавно в московском издательстве «Яуза»?
- У нового моего романа связь с кинематографом еще более тесная. Дело в том, что поначалу это был киносценарий. И у сценария этого была удивительная судьба. Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что сначала по нему собирался поставить фильм один известный отечественный кинорежиссер, потом сценарий перевели на французский для одной известной кинокомпании, но в итоге вышел не фильм, а роман с одноименным названием.
Знаете, древние египтяне с особым почтением относились к лотосу, считали его священным, потому что этот цветок пребывает сразу в трех стихиях: корни его в земле, стебель – в воде, а цветок – в воздухе. Нечто подобное случилось и с «Вечной жизнью». Сначала это была драма (киносценарий), потом она формально стала эпосом (романом). Тоже удивительное превращение!
- Почему же формально?
- Потому что «Вечная жизнь» лишь формально является романом.
- А что же это на самом деле?
- На самом деле, это не роман, а электрическая дуга, соединяющая человека с истиной. Во всяком случае, я так считаю.
- Неужели вам известно, что такое истина? Если так, приоткройте завесу тайны.
- Истина – не справа, не слева, не выше и не ниже, и не посередине, как любят иногда говорить. Истина, как шаровая молния, плывет над землей. А мой роман, словно электрическая дуга, которая возникает между читающим человеком и этой шаровой молнией.
- Ого… Вернемся, однако, на землю. Где происходит действие романа?
- Основные события в романе происходят в России и в Америке в конце прошлого века. Помимо того, в романе открывается и описывается также далекое прошлое и наше настоящее.
- В аннотации книги сказано, что главный герой романа сквозь века и континенты ищет свою возлюбленную. Стало быть, это все-таки любовный роман?
- Бунин утверждал, что о чем бы писатель ни писал, он так или иначе пишет лишь о любви и о смерти. Если верить Бунину, то и мой роман о любви и смерти.
- А вы сами не верите Бунину?
- Нет, мой роман – не о любви и смерти, он – о жизни. О вечной жизни. Хотя есть в романе и любовь в обычном ее понимании. Любовь между мужчиной и женщиной, что и составляет структурную основу романа, является движителем его сюжета. Но главное в нем – вечная жизнь.
- Что же получается, по-вашему, на свете есть вечная жизнь?
- Конечно, есть. К ней стремятся все люди, но далеко не все понимают, что вечная жизнь может быть и наказанием. А ведь это давно известно многим мыслителям и писателям. Например, Гете. Он тоже брался за эту тему, тоже писал о герое (речь не о Фаусте), о котором я написал роман.
- Некоторые критики говорят, что роман «Вечная жизнь», хотя главный его герой попадает в самые невероятные ситуации и становится участником всяческих приключений, все-таки не для массового читателя. Это так?
- Да, это не литературная попса. Мой роман – для человека думающего, более-менее начитанного. Не для того, кто кроме «Козы-дерезы» мало чего еще в жизни читал.
- Вы вспомнили Бунина, в таком случае вспомним и другого классика, Антона Павловича Чехова, который говорил, что если в первом акте пьесы висит на стене ружье, то в третьем оно должно выстрелить. А в вашем романе чеховский закон не всегда соблюдается. Не всегда одно событие в романе проистекает из другого.
- Хотите сказать, ружье в моем романе не всегда стреляет?
- Именно.
- Да, Антон Павлович говорил, что повешенное на сцене ружье обязательно должно выстрелить. И все ж… И все ж я думаю, что из ружья необязательно стрелять, если оно висит на стене, а на полу лежит шкура медведя. Ведь это означает, что из этого ружья уже выстрелили. По крайней мере один раз. И наверняка стрелял хозяин этого дома. И зрителю без всякой стрельбы сразу же становится очень много понятно: и о доме, и о его хозяине, и о том, как будут развиваться события в пьесе. Так и в моем романе есть сцены, где никто не стреляет, но есть шкура убитого медведя. И этого вполне достаточно.
И вот еще что… Представьте, что вы посетили какой-то город, побывали в музеях, посмотрели разные достопримечательности. Но может так статься, что в вашей памяти сильнее всего запечатлеются не достопримечательности, а какой-нибудь переулок, по которому вы даже не шли, а только лишь бросили на него взгляд. Или – лицо какого-то человека. Так бывает в жизни, и довольно часто бывает. И это – тоже о ружье, о тайных его выстрелах.
- Вы представили роман тверским читателям?
- Да, состоялись встречи с читателями в Горьковской и в Герценовской библиотеках. Более того, в «Герценовке» библиотеке в рамках работы Нечаевского клуба уже прошло обсуждение моего романа. Планируются представления книги и в других городах. Впрочем, книга уже была участвовала в недавних ярмарках на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге и на Красной площади в Москве.