Виталию 37 лет, у него жена, двое детей и вполне естественное стремление принести побольше денег в семью. Поэтому, когда его знакомый однажды рассказал, как подзаработал, особо не напрягаясь, на испытаниях новых лекарств, Виталий подумал: «А почему бы не попробовать и мне?».
Уколоться и… судиться
Да-да, такая возможность существует. И в России, и за рубежом, причем совершенно официально, хотя особо не рекламируется. Кому надо, тот узнает.
Дело в том, что перед выпуском в официальный оборот каждое новое лекарство подвергается клиническим исследованиям, при которых препарат принимают люди. Это как тяжелобольные, так и здоровые граждане, в зависимости от вида исследований. Первые кровно заинтересованы в новом препарате, они стремятся получить самую современную терапию, и для них награда – само новое лекарство. Вторые готовы рискнуть здоровьем, а порой и самой жизнью, в погоне за заработком, который может достигать даже 100 тысяч рублей (но в среднем – несколько десятков тысяч рублей за участие в одном исследовании). Плата всегда разная и зависит от тестируемого препарата и стадии исследования. Причем некоторые граждане становятся почти профессиональными «подопытными кроликами», зарабатывая этим на жизнь. Однако чего не отнять, того не отнять – они вдобавок становятся и причастными к важному благородному делу испытания новых медицинских препаратов. Ну а дополнительным бонусом для них служит возможность пройти полное обследование и сдать анализы, до которых обычно не доходят руки.
Некоторые, правда, в погоне за «легкими деньгами» норовят пройти несколько исследований одновременно, нарушая трехмесячный «период отмывки», необходимый для очистки организма от следов предыдущих лекарственных тестов. Трехмесячный интервал со времени последнего исследования – обязательный пункт договора, который соискатель подписывает с медицинской организацией. Правда, таких организаций только в Москве около десятка, и все они приходятся друг другу заклятыми конкурентами, а значит, не могут вычислить «профессиональных пациентов». Самые безбашенные граждане умудряются одновременно участвовать аж в трех разных исследованиях.
Исследования лекарств могут финансироваться фармацевтическими компаниями, которые накапливают данные для дальнейшей подачи документов на регистрацию препарата. Также испытания могут инициироваться учеными и служить для совершенствования лечения и диагностики болезней. В общем, создание нового лекарства - дело небыстрое и может длиться годами, и несколько недель испытаний считаются весьма коротким сроком.
По общим правилам, сначала организаторы проверяют, может ли человек в принципе стать участником клинических исследований. Ведь по закону это запрещено детям-сиротам и оставшимся без попечения, силовикам и военным, заключенным тюрем и СИЗО. Дети могут участвовать в исследованиях только с согласия родителей. Препятствием являются и определенные тяжелые сопутствующие заболевания. Например, пациент с язвой желудка получает отказ, тогда как артроз тазобедренного сустава препятствием для тестирования лекарств не является.
И, конечно, пациент считается готовым к прохождению клинического исследования только после того, как подпишет информированное согласие. Участнику должны рассказать о лекарственном препарате, уровне его исследованности, степени риска, об условиях участия, сущности исследования, цели и продолжительности испытания, действиях пациента в случае непредвиденных эффектов, условиях обязательного страхования жизни и здоровья, а также гарантиях конфиденциальности.
Клиническое исследование – всегда риск. Наибольший интерес для исследователей представляют непредвиденные нежелательные реакции, о которых не сообщалось на доклинических стадиях. Здесь важно понять «дорожную карту» создания лекарственного препарата. За общим словом «лекарство» стоит конкретное химическое вещество и еще более конкретная молекула, которую, словно конструктор, собирают в химической лаборатории.
Когда разрабатывают молекулу лекарства, никто не знает, какими свойствами она будет обладать. То есть нужные свойства, конечно, будут, но нет гарантий, что при этом мозг пациента не превратится в кисель.
А может быть, заветная молекула повлияет на другие органы таким образом, что вещество все-таки станет лекарством, но уже от другой болезни. Самый известный такой случай – история создания «Виагры», которая разрабатывалась как препарат от стенокардии, но на последней стадии испытаний контрольная группа доложила о весьма интересных побочных эффектах.
Молекулы и химические соединения производятся сотнями и тысячами практически наугад. И каждый вариант потенциально опасный, поэтому его исследуют и переделывают, затем снова исследуют, каждый раз отправляя вагонетку по новым рельсам. Главная задача - найти путь, на котором будет меньше жертв и больше пользы.
Но вернемся к испытаниям на людях. Закон «Об обращении лекарственных средств» обязывает клиники страховать пациентов, участвующих в испытаниях препаратов. Так, если пациент станет инвалидом 1-й группы, ему переведут 1,5 миллиона рублей. Но если страховая компания по какой-либо причине отказывает, либо пациента не устраивает сумма, возможно судебное разбирательство с ней в связи с ухудшением состояния здоровья при участии в клиническом исследовании. Выиграть суд возможно, если доказана причинно-следственная связь.
Следи за собой, будь осторожен
Путешествие тверитянина Виталия в мир экспериментальной медицины состоялось в 2023 году. Для прохождения процедур пришлось не раз и не два съездить в Москву (именно там сосредоточены все необходимые НИИ), что, конечно, урезало итоговый гонорар нашего земляка. А решение об участии в тестировании лекарств пришло к мужчине сразу: по его словам, кого в детстве лечили советскими термоядерными таблетками, тому современная фармакология нипочем.
Семья, конечно, идею не одобрила. Испугались, что у единственного мужа и папы вырастет шерсть на спине, хвост и дополнительная пара рук. Но это лишь распалило азарт Виталия, и он добавился по приглашению знакомого в один из чатов в соцсетях. После этого ему направили перечень ближайших исследований. Виталий выбрал одно из них и вскоре отправился в московский НИИ проходить процедуру скрининга (в медицине это процесс быстрой сортировки внешне здоровых лиц на тех, кто не страдает определенной патологией, и тех, кто предположительно имеет соответствующее заболевание или факторы риска). У него взяли анализ крови, сделали кардиограмму, померили рост и вес, а также побеседовали на предмет, адекватный ли вообще пациент к ним приехал, ведь иногда в такие исследования пытаются вписаться откровенные маргиналы – алкоголики, наркоманы, эмоционально нестабильные и оттого безработные граждане. Виталий заполнил анкету, ключевым пунктом которой было обязательство не предъявлять претензии докторам, если с ним что-то случится. Был составлен договор – по словам нашего земляка, в довольно обтекаемых формулировках. Общий смысл документа заключался в том, что испытуемый предоставил исчерпывающую информацию о себе и если он что-то не рассказал врачу, то сам виноват – надо лучше следить за собственным здоровьем, прежде чем записываться на испытания.
Испытателей лекарств набралось человек 30, примерно поровну мужчин и женщин. Всех разместили в светлых и чистых палатах с удобными кроватями, душем и туалетом, правда, без Wi-Fi, зато с видом на комплекс Москва-сити. Кормили не особенно вкусно, зато полезно – курица с кашей, почти без соли и специй, чтобы приправы не повлияли на состав крови. Само собой, под запретом было употребление алкоголя, при этом курящим раз в день делали поблажку и выпускали подымить в специальное место. В группе испытателей были молодые люди с татуировками и пирсингом, против таких художеств медицина ничего не имела. Помимо прочего, участники клинического исследования обязывались на всем его протяжении не принимать других лекарств, а также избегать стрессов и нагрузок. В общем, не делать ничего, искажающего клиническую картину.
По словам Виталия, нередко случается, что препарат, тестируемый на один эффект, неожиданно проявляет и побочное действие. Тогда начинают исследовать это побочное действие, и порой в конечном итоге именно оно начинает рассматриваться как основное. К примеру, таблетки от давления вдруг вдобавок понижают нервную проводимость, работают как обезболивающее.
Лишь бы хвост не вырос
Испытания, в которых участвовал Виталий, проходили завершающую стадию, и к тому моменту все побочные явления от исследуемого препарата-антикоагулянта, блокирующего свертываемость крови, уже были выявлены и отсеяны. Такое лекарство дают после операций, чтобы предотвратить образование тромбов у пациента. Это был отечественный дженерик европейского препарата, срок эксклюзивной лицензии которого истек, что позволяло любой стране создать свой аналог. Соответственно, в итоге риск для испытателей оказался ниже, но меньше, увы, оказалась и оплата.
Характерно, что общая группа испытателей была разделена на две части, одной из которых давали реальный препарат, а другой – плацебо, таблетку-пустышку. Исследования проходили по схеме четырех госпитализаций в выходные, что было очень удобно. В субботу вечером все приезжали в институт, проверялись на состояние здоровья, принимали постный ужин на общей кухне и расходились по палатам. Следующее утро начиналось со сдачи крови. Перед этим нельзя было ни пить, ни есть. Потом всех усаживали на специальные медицинские кровати с поднятыми спинками, и следующие шесть часов нельзя было ни вставать, ни ложиться горизонтально. Всем выдавали препарат, причем персонал визуально контролировал, проглотил ли пациент капсулу или спрятал за щекой. Запить разрешалось половинкой стакана воды. Приняв полулежачее положение, народ развлекался телефонами, книгами, а некоторые просто спали, свесив руку со вставленным в вену катетером.
Каждые 20 минут подъезжала медсестра с тележкой и брала кровь, кое-кто даже не утруждал себя открывать глаза в этот рутинный момент.
Поесть и попить воды разрешили только в четыре часа дня. Виталий уверяет, что это испытание перенес абсолютно легко, ведь можно было и книжку почитать, и поспать. Все были словно подопытные мыши, пошутил наш земляк. А глотать неведомую пилюлю ему было не страшно?
- Нет, никакого страха ни у меня, ни у кого из нашей группы не было. Я знал, на что шел, и верил в отечественных фармацевтов. Все прошло очень хорошо. Как в санаторий съездил, если бы не работа, пришлось тащить в больницу ноутбук и сидеть, согнувшись, над недоделанными документами, – поделился Виталий.
Всего было четыре госпитализации в выходные – итого месяц.
За все пройденные испытания и госпитализации Виталию заплатили 33 тысячи рублей. Но если для москвича лечь на полтора дня в «больничку» с питанием и уходом как в санаторий прокатиться на метро, то для жителя Твери испытания лекарств вылились в нервотрепку частых поездок туда и обратно на электричках. У Виталия накладные расходы съели половину медицинского вознаграждения.
По признанию нашего героя, уже после первой госпитализации энтузиазм сильно убавился, но, раз уж вписался, надо было дойти до конца. И он вытерпел до конца и сразу же, как только получил плату, захотел принять участие в новых испытаниях. Вот только по прошествии времени наученный горьким опытом мужчина признался «МК в Твери», что снова согласился бы только на очень дорогое, пусть и более опасное исследование. Тем более что коллеги-испытатели подсказали несколько новых чатов с выгодными предложениями. И лишь еле слышный голос разума шепчет из глубин подсознания: а вдруг и правда хвост вырастет…
Правда, к этой стадии явно ближе, чем Виталий, находится другой участник клинических исследований, молодой худосочный москвич-автомеханик, с которым наш герой познакомился за постным больничным ужином. Не жалея себя, москвич регулярно участвует в таких исследованиях, по его собственному признанию, порой сразу в трех разных НИИ, а это значит, что кровь у парня берут почти ежедневно. Но такой приработок ему по душе, поскольку позволяет оплачивать съемное жилье и даже откладывать на летний отпуск. Втянувшись в подобную жизнь, человек игнорирует потенциальные опасности, кроющиеся в каждом новом неисследованном препарате. Впрочем, и сам Виталий, если судьба распорядится пожить в столице, все-таки не отказался бы повторить денежный фармацевтический эксперимент.
Однако подобный способ заработка близким людям он бы советовать не стал – разве что какому-нибудь бесшабашному приятелю, такому же, как сам.