Сравнительно крепкий рубль, низкая инфляция, массовый «биткойновый» психоз – вот лишь некоторые маркеры, которыми можно пометить ушедший 2017 год, если разглядывать его через призму экономики. Какие последствия всего этого нас ждут завтра, уже традиционно анализирует эксперт редакции «МК в Твери», директор Института экономики и управления ТвГУ, кандидат экономических наук Давид Мамагулашвили.
Плацдарм за плацдармом
- Давид Ильич, инфляция на уровне 2,5% - это хорошо или плохо?
- Как всегда, медаль имеет две стороны. С точки зрения предсказуемости нашей экономики, с точки зрения более широкого горизонта планирования, привлечения внешних и внутренних инвестиций это, конечно же, хорошо. Это означает, что национальная валюта управляема, ей ничего не грозит, и бизнес сохраняет спокойствие. С другой стороны, когда мы говорим об экспортно-импортных операциях, нужно иметь в виду торговое сальдо, и здесь сильный рубль не совсем выгоден. При сильном рубле можно закупать больше иностранной валюты, а значит, и больше поставлять к нам в страну зарубежных товаров, что повлечет ослабление отечественного производителя. Поэтому та же Япония никогда не стремилась сделать свою иену сильной. И не случайно многие экономисты, когда мы оказались в условиях тотальных санкций, объявили, что для экономики это хорошо: можно не закупать, а производить самому.
На этом фоне грамотно вел себя Центробанк. Он дал сигнал собственному рынку и зарубежным инвесторам, что страна борется с инфляцией – это раз. Далее, ЦБ продемонстрировал борьбу – вплоть до отзыва лицензий – с сомнительными банками, которые занимались рискованными операциями, имели не очень качественные активы, а то и вовсе прославились как прачечные. Это укрепило доверие к Центробанку и российской банковской системе как внутри страны, так и на мировом уровне. Вспоминаю наш с вами разговор год назад, когда я дал прогноз, что доллар не превысит 60-65 рублей, хотя были опасения, что он достигнет 100 рублей. Реальная жизнь показала, что наша экономика гораздо более сильная, а правительство, в общем, справляется со своими задачами.
- Достаточно ли этих условий для роста?
- В 2017 году российская экономика показала небольшой подъем, порядка 2%. Это, скажем так, стабилизация. Она показывает, что мы научились жить в условиях санкций, и дает возможность планировать более серьезный рост на 2018 год – до 3%. А это уже совсем неплохо, это станет плацдармом для достижения к 2020 году прироста экономики в 4%. Я все-таки надеюсь, что после выборов Президента РФ немного по-другому сложится конъюнктура на мировом политическом и экономическом рынках, и ожидаю от Запада с Востоком большего понимания нашей страны и меньшей санкционной жесткости.
- Настолько ли велика для них роль России, чтобы они стали сверять с нами свои часы? Помнится, во внешнеторговом обороте того же Китая наша страна далеко не на первых позициях.
- Это должно стать предметом серьезного изучения. Китай заявляет, что открыт для торговли с Россией, но точно так же он открыт и к США, и к Японии, и к странам Юго-Восточной Азии. При этом разрыв отношений с кем-то из них породит куда большую волну безработных, нежели прекращение торговли с РФ. В общем, при всех декларациях о партнерстве серьезного поворота Китая в нашу сторону мы не видим. А мне бы хотелось, чтобы Россия продавала в эту страну не только сырье, но и готовую продукцию.
Пациент скорее жив
- Вернемся в Тверскую область. Какие тенденции в здешней экономике за прошлый год вы считаете позитивными?
- Динамика у нас, как говорится, имела место быть, и не заметить этого невозможно. Назову прежде всего строительство и ремонт дорог. Эти инфраструктурные объекты можно назвать вложением в основные средства, они помогают развиваться и всем другим отраслям. Далее, возобновилась газификация региона. К разморозке проектов «Газпрома» привело понимание важности вопроса со стороны губернатора Игоря Рудени и, как следствие, снижение долга перед корпорацией на 2-2,5 млрд рублей. Газовики восприняли это как очень серьёзный знак, и уже есть признаки, что газификация наших малых городов и сёл будет продолжена. Я считаю, это очень большое достижение минувшего года. Кроме того, следует отметить увеличение собираемости налогов. Эту тенденцию мы видим из года в год, и она тоже косвенный признак жизнеспособности тверской экономики.
Все эти факты ведут к снижению социальной напряжённости в обществе, а в особенности на неё повлияло благополучное разрешение ситуации с обманутыми дольщиками СУ-155. Это говорит о социальной ответственности руководства области.
То, за что давно пора было взяться, делается в сельском хозяйстве – возврат в оборот заброшенных земель. Считаю это прекрасной тенденцией прошлого года, особенно в контексте достижения продовольственной безопасности региона.
Идёт и реструктуризация бюджетных долгов. Уход от коммерческих банковских кредитов высвобождает крупные средства для обслуживания целого ряда задолженностей.
Наконец, реальный сектор экономики тоже не стоял на месте. В Нелидове запущено производство запчастей для нужд ВПК, в Кимрах стали делать утеплитель, в Торопце построила завод известная мебельная компания. И, конечно же, не могу не порадоваться за Тверской вагоностроительный завод, который посетил Президент. Встреча с рабочими предприятия прошла совсем с другим настроением, чем в 2009 году, и Владимир Путин уезжал довольным. Думаю, предприятие не останется без заказов. За 2017 год ТВЗ построил 515 вагонов, 220 кузовов метровагонов, 160 кузовов трамваев. Он дал 27 млрд рублей выручки и заплатил в казну 2,6 млрд рублей налогов. Это означает, что производственный потенциал у завода сохранился, и он будет наращивать производство.
- А какие явления заслуживают критики?
- К ним относится такая застарелая проблема, как демография, хотя это не вина нынешней администрации. Приток населения меньше, чем отток, а смертность превышает рождаемость. Не приведёт ли это на фоне ограничения трудовой миграции к дефициту рабочей силы? Далее, не вижу серьёзной поддержки малому и среднему предпринимательству. Мне кажется, нужно приложить здесь больше усилий, чтобы эта прослойка нашего общества почувствовала себя более уверенно. Чтобы она реально смогла играть такую же роль, какую этот сегмент играет во всех экономически развитых странах. Причём поддерживать следует не торговлю, – у неё и так всё неплохо, – а производственные предприятия, чтобы мы сами научились делать необходимые товары. При этом вырастет занятость, снизится социальная напряжённость… Будь у нас в регионе хотя бы десяток промышленных гигантов масштаба вагонзавода или АЭС, экономическая картина выглядела бы иначе. Но с имеющимися ресурсами ставку нужно делать именно на развитие малых и средних предприятий.
- А инвестиционный климат для этого подходящий?
- Он тесно связан с общим деловым климатом в стране. Грамотные, умные, заинтересованные в привлечении инвестиций губернаторы делают всё возможное, чтобы выгодно позиционировать свой регион. Кардинального улучшения пока не видно – ведь мы живём в условиях санкций. Тем не менее инвестиционный фон Верхневолжья выглядит привлекательнее, чем у ряда других регионов, и к нам приходит свой, внутренний инвестор со свободными деньгами. Примером в сфере туризма может послужить Завидовская агломерация, немало хороших примеров можно привести в сельском хозяйстве. И второй вид инвестиций, помимо частных, – это государственные субсидии, которые также активно привлекает губернатор. Вот два основных источника притока денег, на которые сегодня может рассчитывать область.
В ожидании новой эпохи
- Насколько известно, губернатор возлагает большие надежды и на упомянутый вами туризм.
- С учётом истории и географии Верхневолжья, конечно, это правильно. На что имеет право рассчитывать турист? На комфорт, на окружающую инфраструктуру. Турист должен знать, что ему обеспечена безопасность, питание, досуг и всё это не слишком дорого. Я всегда удивлялся, почему долгие годы не было хорошей дороги к истоку Волги. Примерно 15 км приходилось ехать по грунтовке, что доставляло неудобства. Не было и некоторых других удобств, чтобы чувствовать себя комфортно. Да и церкви нуждались в уходе. Так что туризм надо рассматривать как целостную систему, включающую то, что я назвал, и многое другое. Но дорогу осилит идущий, и мне кажется, грамотные и мотивированные сотрудники недавно созданного министерства туризма сумеют достичь поставленных целей. Первым результатом их работы уже стал прирост турпотока в нашу область по сравнению с предыдущим годом, а в 2018-м туристов будет ещё больше.
- Что станет определяющим в экономике Верхневолжья в наступившем году?
- Помимо развития туризма будет вестись активный ремонт дорог, включая дворы. Что очень важно, продолжится газификация области. Получит заказы ТВЗ. Заброшенные сельхозугодья будут возвращаться в агропромышленный оборот. Интересная вещь затевается в области образования – детский технопарк «Кванториум», который позволит ребятам проявить свои технические задатки. В Твери начнётся реализация проектов «Тверь-Сити» и «Тверь-Экспо». 15-миллионная Москва переполнена, её надо разгружать, а с появлением скоростных поездов и скоростных автодорог офис в часе езды от столицы выглядит вполне разумной альтернативой.
Лично от себя добавлю, что я бы работал над превращением Твери в крупный центр университетского образования. Пока это видится достаточно отдалённой перспективой, но сегодня всё быстро меняется. Я думаю, что уже через 5 лет наступит совершенно другая эпоха. В течение этого времени возникнут совершенно другие приоритеты и ориентиры в экономике, в политике, в социальных отношениях. Тверская область должна встретить новую эру конкурентоспособной, во всеоружии. И реализация проектов «Тверь-Сити» и «Тверь-Экспо» этому поможет.
