Владимир Березин – автор двух десятков книг. Недавно вышел его роман «Дорога на Астапово» - необычная фантасмагорическая реконструкция последнего маршрута Льва Толстого после его знаменитого бегства из Ясной Поляны. «Дорогу на Астапово» уже называют одним из лучших образцов российской путевой прозы, романа-путешествия. И в Твери на книжной ярмарке Владимир Березин будет говорить о путешествиях, путеводителях, дорожных впечатлениях – он примет участие в литературной дискуссии, посвященной современному состоянию путевой прозы. Поэтому с писателем-путешественником (или «писателем и пешеходом», как он любит себя рекомендовать) мы говорили о гоголевском «нужно проездиться по России».
- Владимир, российские современные писатели не так часто выбираются куда-нибудь, и если описывают свои дорожные впечатления, то это чаще всего путешествия по Европе. А вы поехали «путем Льва Толстого», от Ясной Поляны до Астапово. Как возник этот замысел, почему вы решили обратиться к жанру путевой прозы?
- Ну, тут вопрос в том, как я решил обратиться к жанру непутевой прозы. Я ведь с детства увлекался горными походами, всяким скалолазанием, занялся сейсмологией, а потом движением тектоники плит. Эта специальность предполагала экспедиции. А огромная часть русской литературы была написана в экспедициях – от «Фрегата “Паллады”» Ивана Гончарова до романов писателя-геолога Олега Куваева. О, как я бредил Куваевым! Это сейчас трудно объяснить, но на Чукотке и в Магадане его до сих пор чтут, как гения места.
Нет, и сейчас писатели много ездят, но больше они пишут статьи в туристические журналы. Тут, знаете, нужно разделить два типа письма: первый – когда история подается как репортаж, и второй – когда незнакомая земля превращается именно в прозу, и тут смещаются координаты, по-другому течет история. И не очень важно даже, насколько далеко человек уехал. «Москва - Петушки» Венедикта Ерофеева – это большая русская проза, но почти все действие происходит в вагоне, а расстояние между Москвой и Петушками чуть больше ста километров.
Тут, правда у всякого писателя есть опасность возгордиться. Он начинает надувать щеки, как бы говоря: «Гляди, читатель, куда я забрался! Вот я какой герой! А ты дома сидишь, скучный и простой». В этом заслуги мало, тот же Куваев сумел написать о путешествии не ленивом, туристическом, а то, как люди живут и умирают в далеком, холодном и яростном мире.
- В «Дороге на Астапово» вы пишете: «А как хорошо… занять кадровую позицию в литературе — должность писателя-путешественника, и мне кажется, что он с нее уже не уволится никогда. Он приверчен к этим дорожным обстоятельствам, укрыт медвежьей полостью…». Вы любите путешествовать? Часто ли ездите? Есть у вас любимые уголки в России?
- Еще как люблю. Но тут важно несколько обстоятельств – если отправиться в путь с ненадежными спутниками, а они еще перессорятся в пути – то тут хоть святых выноси. Бывает и иное – люди поедут, неправильно поставив себе задачу. Окажутся в несезон не в том месте: хотели посмотреть цветущие травы, а приехали в середине лета. А то и вовсе к нехорошим людям попадут. Всякое путешествие как праздник с гостями, оно очень сложно дирижируется. Но есть еще один простой фактор – деньги. Хорошо, конечно, поехать куда-то на Дальний Восток, но там билеты под сто тысяч – не всякому Чехову по карману.
Я, когда писал книгу о последнем путешествии Толстого, хотел ее сделать отчасти путеводителем по нескольким русским областям. По понятным причинам туда не вошли Курская и Орловская губернии – но, помилуй Бог, какая там красота, и, главное, все под рукой. А вот заедешь в Дивногорье под Воронежем, задохнешься там, на высоте запахом прокаленных на солнце трав – жизнь по-иному пойдет. Но в этом всегда есть привкус тайны. Пришвин как-то разозлился на писателя Паустовского, потому что тот выпустил хорошую книгу «Мещерская сторона»: «Вы знаете, что вы наделали своими восторгами перед Мещерой! В вашей тихой Солотче уже строят сотни дач для жителей Рязани. Пойдите-ка теперь в луга и найдите хоть один цветущий шпорник. Поищите! Черта с два вы его найдете! Красоту только тронь небрежной рукой – она исчезнет навеки. Современники, может быть, и будут вам благодарны, а дети ваших детей вряд ли за это поклонятся. А сколько в этой самой Мещере было сил для развития высокого народного духа, народной поэзии! Неосмотрительный вы человек, милый мой. Не сберегли свое Берендеево царство» . Тут правоты ни у кого нет – с одной стороны, как промолчать о примечательной местности, а с другой, делая ее известной среди людей, как избежать того, чтобы ее не усеяли пластиковыми бутылками, а на обломке стены дворянской усадьбы не написали бы короткое русское слово.
- У нас большая страна, но при этом, можно заметить, жанр путевой прозы не совсем популярен. Чем вы объясняете это противоречие? Людям неинтересно читать о том, как путешествуют другие – или писатели не всегда могут интересно рассказать о своих поездках?
- Да он популярен, просто сместился в область журналистики. Или телевизионного очерка. Причиной всему – все те же финансовые потоки. Это не хорошо и не плохо, просто рассказать о республике в Торжке в статье – это одно, а придумать роман, где герой попадает в Торжок, а хотел, предположим, в Нилову пустынь, и тут ему начинает дышать в затылок русская история, ну и любовь, конечно, и какой-нибудь детектив начинается – вот это у нас редкость. Вы ведь знаете, есть такой роман Джойса «Улисс», где герои бегают по Дублину. Так в Дублине сейчас везде вбиты в мостовую таблички, где что происходило, – с упоминанием этих героев и обстоятельств. В Москве что-то похожее происходит с романом «Мастер и Маргарита» - но я-то считаю, что всякий русский город этого достоин. Просто роман этот никто не написал.
Я клоню к тому, что даже не так важно написать об экзотических местах, можно в местах известных, через которых тысячи людей идут на работу, увидеть волшебную географию. Как ни крути, лучше всего в путешествии узнаешь сам себя.
- Вы приедете в Тверь на выставку-ярмарку «Тверской переплет». Что вы знаете о Тверской области, где хотели бы побывать? Есть ли у вас какие-то сюжеты, герои книг, которые связаны с нашими краями?
- О, ну у вас великая земля, причем полная тайн и умолчаний. К примеру, у вас есть загадочный шар, лежащий в лесу у Волги, неподалеку от Кимр. Я про него даже написал фантастический рассказ – по следам, так сказать, реальных событий. Есть усадьба Раек по дороге к Торжку – и про нее я написал мистический рассказ. Есть селигерские места – и про них я написал рассказ, правда, не мистический, а жалостный – рассказ о первой любви. Есть прекрасный город Торжок (с ним у меня вообще много что связано – от котлет до вертолетов). Наконец, есть Старица, где мэром мой тезка и однофамилец – жаль, что я с ним не знаком, а в этом городе и его окрестностях произошло несколько знаковых для меня событий. Не говоря уж о том, что неподалеку тверитяне в 1317 году наваляли москвичам по самое не балуйся. И всякому москвичу хорошо бы это помнить.
Или вот я хотел написать о загадочной истории слона, который из Москвы попал в Тверь – его подарили русскому царю, но в смутное время было не до слонов – я начал собирать материалы, но, увы, перед тем слоном я в долгу.
Встреча с Владимиром Березиным состоится в воскресенье, 21 октября, в 13 часов. Следите за программой «Тверского переплета».
