Грустная новость: в последнее время города стали наполняться алкомаркетами. Как пишет «Коммерсант», в некоторых случаях годовые темпы роста их открытий доходят почти до 70%. Число специализированных мест по продаже алкоголя во многом превышает количество продовольственных магазинов. Эта тенденция может оказаться губительной для социальной среды наших городов и, скорее всего, будет стимулировать россиян больше пить.
Есть только мы
Алкоголизм, как и многие серьезные болезни, на которые сейчас принято смотреть с оптимизмом, возможно, и не приговор, но с этим социальным злом в первую очередь связывают сломанные семьи и судьбы людей. Методов избавления от пристрастия много, да мало действенных, за исключением, пожалуй, программы анонимных алкоголиков (сокращенно АА. - Ред.), которая появилась в Америке более 80 лет назад. В конце 80-х и в России люди стали собираться в группы, чтобы делиться друг с другом своим опытом, силами и надеждами, чтобы решать свою общую проблему и помогать другим избавляться от алкоголизма.
Лучший способ знакомства с этим сообществом – личное общение с тем, кто в него входит. И поэтому мы решили поговорить с членом одной из тверских групп Максимом. Это молодой человек, бизнесмен – вот и все, что можно о нем сказать, потому что анонимность заложена в принцип действия групп АА.
– У нас есть 12 традиций, в соответствии с которыми мы выстраиваем отношения с общественностью. Заключительная, об анонимности, является основой. Мы не только не разглашаем имена, но и нашу работу обезличиваем. Нет «я», есть только «мы», наше сообщество, – говорит Максим.
– Но если у кого-то есть желание дискредитировать известного человека, злоумышленники могут это легко сделать.
– Я не знаю таких случаев. Но знаю людей, которые этого опасаются. У них есть выбор – ходить на собрания онлайн в интернете. Потом образуется круг людей, появляются доверенные лица, с которыми можно встречаться. Есть, например, разные специализированные группы, в которые входят известные люди, госслужащие, священники.
– Для чего нужна анонимность? Потому что это стыдная болезнь?
– Каждый понимает по-своему. Мне трудно было прийти, потому что я не мог признать себя алкоголиком – слово такое неприятное, ругательное. Мне и так тяжело - зачем еще клеймить себя? Я считал, что у меня проблемы с моей жизнью: у меня душа болит, поэтому я пью. Но я не алкоголик.
– Когда вы пришли к осознанию этой проблемы? Как вообще все у вас началось?
– В детстве. Нет, у нас дома не пили, родители – люди интеллигентные. Дело в моей застенчивости, мне привычно было прятаться, находить в чем-то утешение для себя. Моя проблема – не алкоголь, а то, что заставляет искать в нем источник силы. Когда я страдал от чувства отчуждения, одиночества, меланхолических мыслей или от злости на весь мир, который, казалось, ополчился против меня, я выпивал. Это началось лет в 16 - 17 лет. Я чувствовал, что алкоголь помогает мне, развязывает руки, я становлюсь свободным во всех отношениях: делаю что хочу, чувствую себя лидером, в общем, делаюсь тем человеком, который мне нравится. У меня появился талисман, который мне помогал во всех сферах жизни. С тех пор я знал: если что, надо выпить. Осознавать это как проблему стал в 21 год, когда заметил, что мои друзья развиваются – покупают машины, обзаводятся семьями, делают карьеру. А у меня ничего не меняется.
Сжатая пружина
– Чем вы тогда занимались?
– Я пошел по наиболее легкому пути - мечтал учиться на факультете автоматизированных систем, но поступил на экономический в университет, потому что там было проще сдать экзамены. Первый курс учился нормально, потом стал прогуливать и в итоге бросил. К работе относился несерьезно, часто менял. Когда в очередной раз устраивался на работу, у меня спросили военный билет. Мне в тот момент все так надоело, что я подумал: почему бы не пойти в армию? Там я практически не пил, и когда вернулся дембелем домой, казалось, что я изменился, и жизнь теперь пойдет по-другому. Но достаточно было отметить свое возвращение, чтобы обнаружить, что все стало еще хуже. Появилось сильное похмелье, из-за которого не мог выходить на работу. Было страшно, но я продолжал пить. Познакомился с девушкой, стал выпивать вместе с ней, причем считал, что в моем пьянстве виновата она. Я вообще никогда не смотрел на себя, винил других: все мои беды из-за того, что этот человек обидел, девушка – неподходящая, страна – плохая. Объяснения всегда находились. Мы прожили с подругой два года, родился ребенок. С его появлением она начала жить новой жизнью, перестала пить. А я не смог, семья развалилась.
– Когда вы говорите о желании поменять жизнь, предполагается трезвость?
– Я думал прежде всего о внешних обстоятельствах, которые позволят мне стать трезвым. Но в итоге, куда бы я ни шел, эта проблема шла вслед за мной. Прибавилось большое чувство вины за разрушенные отношения, за ребенка. Я пил не для того, чтобы повеселиться, а чтобы было не так тяжело. Стал прогуливать работу (я был инженером), в итоге меня уволили – по статье. Появилось отчаяние: куда я теперь пойду? Мучило ощущение катастрофы, разрушенной жизни, а кроме того, у меня были долги в микрофинансовых организациях, которые бесконечно присылали мне письма и звонили с угрозами. Я был в таком состоянии, что вздрагивал от шороха на лестничной площадке. В 23 года в первый раз по маминой инициативе кодировался. Месяц продержался на безалкогольном пиве, потом подумал, что выпил его бочку, и беды не будет, если куплю себе нормального пива.
– И понеслось… Я слышала, что во время воздержания страсть алкоголика подобна сжатой пружине. Вернувшись к привычной жизни, он начинает пить еще больше.
– Да, есть такое. Когда долго держишься, а потом начинаешь пить, то как будто пытаешься наверстать все, что пропустил. Была у меня еще одна кодировка, после которой я сразу же пошел в магазин за бутылкой. Мне казалось, что меня лишили воли, посадили в тюрьму, а желание-то бушует, вырывается наружу. Алкоголик всегда хочет выпить.
– Вы обращались к медикам?
– Да, встречался с наркологами, психологами. Но каждый раз чувствовал себя очень некомфортно. Как будто подопытный кролик, думал я, эти люди не понимают меня, они не просыпались, как я, не испытывали чувство ужаса, не прошли все эти лишения. Мысленно я обращался к ним: «Ты потеряй с мое, а потом говори, что мне делать». Я не воспринимал всерьез их слова.
– Разве врачу надо испытывать на себе все симптомы пациентов? У хорошего кардиолога может быть вполне здоровое сердце.
– Сейчас-то я согласен с этим, но на тот момент был полон предубеждений. Я перепробовал все, мне ничего не помогает. Еще был страх, что меня поставят на учет.
– Именно поэтому трудно говорить о статистике. Ведь тот, кто обращается к специалисту частным порядком, нигде не учтен.
– Да, оценить масштабы в полной мере не можем, но даже официальные данные очень удручают.
Случайная встреча
– Я пришел к такому состоянию - пить уже не хочу, но при этом понимаю, что по-другому жить не умею. С утра просыпался с огромной тяжестью на сердце и единственной мыслью: выпить и отключиться. Последние несколько месяцев перед тем, как у меня начался новый период, я так и жил. С работы меня выгнали, я подхалтуривал с друзьями ремонтом. Жил с мамой, постоянные скандалы меня изводили. Пил с друзьями, а в последнее время – один. При дневном свете старался не выходить на улицу, считал, что плохо выгляжу. Покупал бутылку, ночью садился во дворе на лавочку…
– Как вы узнали про АА?
– От одного знакомого со сходными проблемами, с которым встретился случайно на улице. Он сказал, что есть такая программа «12 шагов» и что можно поехать в реабилитационный центр, который находится на Дальнем Востоке. Я не знал, что в двух шагах от меня уже существовала группа АА. Мне было 27. Я не пью с того момента, как шесть лет назад сел в самолет.
– Стоило лететь на другой конец страны...
– Да, так вот получилось. Когда вернулся в Тверь, пошел на собрание, познакомился с людьми, у которых такой же опыт. Самое важное, что я там для себя понял: мою проблему можно решить только совместно с такими же людьми. Жизнь моя переменилась. Появились новый смысл, ощущение свободы. Раньше я боялся заходить в магазины, где продается спиртное, боялся встреч со старыми знакомыми, не хотел, чтобы они узнали о моих проблемах. А еще я боялся трезвости, считал, что у тех, кто ведет здоровый образ жизни, скучная жизнь: работа - дом - телевизор. Я понял, что моя проблема не в веществе, не в водке. Корень нашей болезни – эгоцентризм. Я большое значение придавал собственной персоне: то ощущал себя самым ужасным человеком на земле, то – самым лучшим.
Когда начинаешь работать над собой, ищешь новые основы, приходит выздоровление, трезвость, причем во всех сферах. Даже не предполагал, что жизнь может заиграть всеми цветами радуги. Все изменилось, и это сделала не таблетка от выпивки, которую я пытался найти, оценивая себя как в целом нормального человека, которому просто следует бросить пить. У меня появились другой круг общения, хорошая работа, на что я уже не рассчитывал.
– Что помогло вам – ее советы или тот случайный разговор на улице?
– Мне помогли все. Они подводили меня к этому шагу. Я был в агонии, ощущал свое дно и осознавал, что жизнь разрушена.
– Надо непременно низко пасть, коснуться дна, чтобы начать что-то менять?
– Речь идет о честности с самим собой, а не в желании самооправданий. Надо сделать первый шаг, и об этом написано в «Программе АА», принять, что я бессилен перед алкоголем, что моя жизнь неуправляема. С алкоголем происходит так: если выпил чуть-чуть, то обречен пить дальше, и рано или поздно теряешь всякую меру. Чтобы этот ужас не вернулся, важно продолжать путь 12 шагов.
– Я так себе представляю зависимость: это такое пространство, войдя в которое однажды, пьяница завязывает с выпивкой, но ударяется, например, в компьютерные игры. Уйдя от них, попадает в другую зависимость.
– Эгоцентризм приводит к тому, что мы начинаем чем-то забивать внутреннюю пустоту – алкоголем, наркотиками, едой, спортом, работой, отношениями. "12 шагов" работают с корнем болезни, а не с симптомами. По принципу АА в Москве работают группы для людей, воспитанных в дисфункциональных семьях, для родственников алкоголиков, наркоманов, игроманов, зависимых от табака, отношений… В Твери есть сообщества анонимных алкоголиков и анонимных наркоманов, взрослых детей алкоголиков, родственников алкоголиков и родственников наркоманов. Мы никому не навязываем свое мнение, если кому-то помогли, уже хорошо.
Справка "МК". Информацию о тверском сообществе анонимных алкоголиков можно узнать на сайте aa-tver.ru или по телефонам: 8-920-196-14-15, 8-905-609-31-19.
