Приближающийся юбилей Победы и возведение мемориала Советскому солдату у деревни Хорошево обострили внимание к трагическим событиям, происходившим под Ржевом в 1942-43 годах. Этой теме была посвящена лекция, с которой в рамках проекта «Тверской переплет» 19 марта в библиотеке имени Горького выступила автор книг о Ржевской битве Светлана Герасимова.
Главный научный сотрудник Тверского государственного объединенного музея, заслуженный работник культуры РФ, кандидат исторических наук Светлана Герасимова – известный в стране специалист по истории Великой Отечественной войны и, в частности, Ржевской битвы. Широкую известность в России она получила после выхода в свет ее первой книги «Ржев 42. Позиционная бойня», других исследований, посвященных этой теме, публикаций в научных журналах «Исторический архив», «Клио» и выхода на экран телефильма Алексея Пивоварова «Ржев. Неизвестная битва Георгия Жукова», где она выступила как консультант.
В рамках «Тверского переплета» Светлана Александровна продолжила разговор о разных интерпретациях военных действий на московском направлении в 1942-1943 годах.
Решительный и ожесточенный характер
Главная заслуга Светланы Герасимовой в том, что она научно обосновала правомерность термина «Ржевская битва». Историк настаивает на том, что военные действия на Ржевско-Вяземском выступе подходят под понятие «битва», существующее в современной исторической науке.
– Моя задача – научно доказать и подтвердить это фактами, – сказала на встрече с читателями Герасимова. – Я пользуюсь в основном теми данными, которыми располагает официальная военно-историческая наука, но некоторые факты я оцениваю по-другому. Например, Иван Грозный вызывает к себе разное отношение. Как и Кутузов, которого Денис Давыдов в своем дневнике называет предателем за то, что он дал Наполеону возможность уйти. Но историки и те, кто знал ситуацию изнутри, понимали мотивы фельдмаршала. Так же и с событиями, о которых мы говорим.
В ходе контрнаступления под Москвой в декабре 1941 – январе 1942-го в районе Ржева образовался выступ, который глубоко вклинился в линию обороны советских войск. От Ржева до Вязьмы пролегала железная дорога, по которой шло снабжение армий группы «Центр» на московском направлении. Именно за нее ухватились немцы и, пытаясь сохранить, встали здесь намертво. Этот выступ постоянно беспокоил Ставку Верховного главнокомандующего. Наши войска окружили эту огибающую железную дорогу территорию, на которой немцы создали мощный Ржевско-Вяземский плацдарм. Чтобы уничтожить врага и ликвидировать опасность для столицы СССР, в течение 14 месяцев советские войска провели четыре крупные наступательные операции – Ржевско-Вяземскую 1942 года, летнюю, а потом и зимнюю Ржевско-Сычевскую 1942 года и Ржевско-Вяземскую 1943 года.
Эти операции Светлана Герасимова называет битвой, используя определения военно-исторической науки. Это – совокупность операций, стратегическое или важное направление, решительный и ожесточенный характер военных действий, которые проводились на обширных территориях, участие крупных группировок войск, общее руководство Ставки Верховного главнокомандования, достижение стратегического результата.
Битва разворачивалась на обширной территории – если учитывать все ее выступы, более 800 км изрезанной линии фронта. Длина передовой вполне сравнима со Сталинградской, Московской и другими битвами.
Военные действия носили решительный и ожесточенный характер: 15 месяцев боев на этом участке фронта наши войска наступали, немцы только оборонялись.
Теперь что касается следующего критерия понятия «битва». В этих действиях участвовали войска двух фронтов: Калининского и самого большого в армии Западного. С немецкой стороны – от половины до двух третей армий группы «Центр».
Ни одна из этой операций без директивы Сталина не начиналась. Внимание Генштаба, Ставки Верховного главнокомандования было приковано к этому выступу.
К концу битвы был достигнут стратегический результат, и, хотя наши войска не одержали победу, опасность для Москвы была ликвидирована навсегда. Немцы ушли с выступа сами, потому что у них не хватало резервов. После сражения под Сталинградом они были вынуждены перебросить свои войска на орловское направление. Исследователи считают, что Курская битва была выиграна потому, что немецкие воска были потрепаны, и к июлю 1943 года после боев на Ржевско-Вяземском выступе не восстановились.
Все параметры битвы присутствуют.
Освобождали или защищали?
– Сразу хочу предупредить, что эта битва – не за город Ржев, – подчеркнула Светлана Герасимова. – Бои шли за ликвидацию опасного плацдарма и уничтожение большой немецкой группировки. Ее не уничтожили, но она исчезла. А сводить все к Ржеву, как это делается сегодня, фактологически неправильно.
На сегодняшний день существуют разные интерпретации этих военных действий: задолго до Герасимовой первым определил их как большую и длительную битву генерал-лейтенант Дмитрий Лелюшенко в сентябре 1942 года в интервью Илье Эренбургу. О том, что Московскую битву надо отделить от Ржевской, было сказано в книге «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой», которая вышла в 1964 года под редакцией маршала Василия Соколовского.
Согласно другой интерпретации, официальной, четыре последовательные операции отдельной битвой не считаются. В начале 2010-х годов в академических работах – 12-томном труде по истории Великой Отечественной войны, очерках по истории, подготовленных РВИО, и энциклопедии «Великая Отечественная война» 2015 года – четвертая операция не указывается, а операция «Марс» вынесена отдельно, хотя она и проходила в районе Ржевско-Вяземского выступа. Полнота освещения темы была достигнута в 1990-2000-е годы, в настоящее время официальная наука ряд операций не освещает, об образовании Ржевско-Вяземского выступа на московском направлении не говорит.
Но появилась еще одна интерпретация тех событий, которой придерживаются чиновники, часть общества, некоторые СМИ. Удивительно, но стали звучать заявления, что Ржевско-Вяземский выступ обороняли войска Красной Армии. Из речи высокопоставленного чиновника на открытии выставки в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе в 2013 году можно узнать, что «безусловный долг нынешних поколений – быть достойными продолжателями подвига и героизма всех защитников Ржевско-Вяземского плацдарма». Плацдарм вообще-то был немецким, и охраняли его войска вермахта...
А вот еще фраза. «Помните о подвиге мужественных защитников Ржева – солдатах и командирах 29-й армии, погибших зимой 1942 года во время прорыва из кольца окружения» – написано на памятном знаке 29-й армии, который в 2013 году был установлен на трассе «Балтия». Но войска 29-й армии не защищали Ржев: в январе 1942 года они получили приказ его освободить.
Или интервью в московской газете «Север столицы» (март 2015 года): «Город был стерт с лица земли, но и после 15 месяцев ожесточенных сражений не был взят немцами». Ржев был оккупирован немцами 17 месяцев!
Потери
Говорила Светлана Герасимова и еще об одной больной проблеме, которая возникает при разговоре об этих сражениях, – о потерях. Прежде всего, следует заметить, что официально утвержденных данных нет, правительство страны пользуется исследованиями, которые проделала группа под руководством Григория Кривошеева. В 1993 году вышла книга «Гриф секретности снят», в которой впервые была приведена статистика потерь Вооруженных сил СССР в войнах. Однако этот труд, по мнению историков, содержит много ошибок, в частности, там значительно занижены потери Советской Армии.
Согласно этим данным, общие потери в четырех наступательных операциях на Ржевско-Вяземском выступе больше, чем в Сталинградской битве, – более 1 млн 300 тысяч человек. Важно обратить внимание, что это – общие потери, в которые входят безвозвратные и санитарные, пропавшие без вести, попавшие в плен и т.д. Если учесть альтернативные подсчеты, то общие потери составляют 1 млн 700 тысяч человек. По словам Герасимовой, с учетом убыли людей между операциями можно говорить о том, что общие потери приближаются к двум миллионам человек.
К большому сожалению, всех погибших подсчитать невозможно.
Выполняя приказ
Оценивая роль маршала Георгия Жукова в сражениях под Ржевом, Светлана Герасимова подчеркнула, что всю вину возлагать на него нельзя:
– Все операции были незавершенными, неудачными, при очень больших потерях, – сказала историк. – И здесь вина не командующих фронтами, а прежде всего Ставки, Генштаба. Главнокомандующий ставил задачи, давал директивы. Приказы надо было выполнять. Так, в начале 1942 года Сталин считал, что надо действовать сразу на многих направлениях. Возьмите, к примеру, Калининский фронт. Наши войска одновременно наступали на Ржев, на Сычевку, на Оленино, Белый, Демидов, Холм, вместо того чтобы объединить силы в одном месте. А Жуков в январе 42-го предлагал сосредоточить силы на западном направлении. Только потом, в 43-м и 44-м, командующие стали более активными, решительными, а начало войны характеризовалось большим количеством просчетов. Был дан приказ взять Ржев любой ценой, и они пытались взять его – огромной ценой.
До сих пор здесь в земле лежат незахороненные солдаты. Каждый год поисковики в этих краях поднимают останки. Сколько их еще осталось?.. Как рассказала Светлана Герасимова, большая часть была уничтожена при полевых работах в послевоенные годы. Поисковое же движение началось не в конце 70-х годов, как принято считать, – некоторые энтузиасты занимались этим и раньше. Один из них, Борзов, пишет о кошмаре этих мест – трупных свалках. Не было возможности убрать тела, и они месяцами скапливались в воронках по сто и более человек. В эти костяные ямы сверху ложились новые, и так больше года. «Не молодецкая атака, а многомесячный подвиг в нечеловеческих условиях сотен тысяч мучеников, истребляемых в каждодневных безнадежных боях. Смерть здесь стояла крепко» – таким предстает образ Ржевско-Вяземского выступа, который историки не любят описывать. Пахота проходила в первые послевоенные годы просто по полю с трупами. Трактористы старались не смотреть, по чему они едут, что пашут.
Последним вопросом, заданным во время встречи Светлане Герасимовой, был такой: «В последнее время были сняты два фильма о Тверской области времен войны – «Прощаться не будем» и «Ржев». Вы их смотрели?»
– Фильмы о войне я принципиально не смотрю, – ответила Герасимова. – Не может быть правды в художественных фильмах, как, собственно, и в книгах. Хотя есть и исключение. Сильное впечатление на меня произвела книга Симонова «Солдатами не рождаются». Что касается фильмов, то более или менее достоверными можно считать те, что были сняты режиссерами-фронтовиками.
