Когда вы танцевали вальс или мазурку? Давно? А зря! Тем более что в Твери это можно сделать в очень атмосферном окружении – на балу. Когда-то на балах соединялись судьбы. Об этом и многом другом «МК в Твери» рассказал профессор и доктор биологических наук, проректор Тверского госуниверситета Андрей Зиновьев. Дело в том, что он помимо научной и педагогической деятельности возглавляет тверское Дворянское собрание, которое, кстати, в этом году празднует 20-летний юбилей.
Андрей Валерьевич – потомственный дворянин, как раньше говорили, «голубая кровь», при этом друзья и коллеги знают его как очень скромного и вежливого человека. Он внимательно изучил историю предков, советует это сделать каждому, ведь архивы открыты.
Чей саркофаг?
А все началось с увлечения историей, которая ученому небезразлична. К слову, интерес к древностям стал двигателем академического прогресса для Зиновьева, так, несколько лет назад его пригласили в один из университетов США для участия в международной группе, которая работала над восстановлением облика вымерших доисторических птиц. Возможно, что именно научная работа стала отправной точкой, чтобы погрузиться в судьбу собственной страны, удаляя с нее белые пятна. Ведь свой уникальный метод реконструкции Зиновьев использует не только для восстановления облика исчезнувших с лица земли животных и птиц, но и людей.
Вспоминается, что не так уж давно у нас в Савватьево (Калининский район) на монастырском кладбище был обнаружен уникальный белокаменный саркофаг. Находка вызвала немало споров, в том числе – чьи именно это останки. Уж не преподобного ли Савватия? Исследования московских ученых так и не пролили свет на этот вопрос.
Одним из последних останки осматривал Андрей Зиновьев. И хотя из его отчета однозначного вывода сделать было нельзя, однако понятно, что здесь в начале XV века был похоронен кто-то из княжеской семьи, принявший схиму. Достаточно высокий для своего времени человек (рост 172 сантиметра), крепкого телосложения, умер в возрасте около 80 лет. Характер полученных им при жизни травм позволяет предположить, что он с трудом передвигался.
О преподобном же Савватии есть упоминание, что своих посетителей тот провожал половину пути до Твери, что составляет около девяти километров. Вряд ли на подобное был способен мужчина даже с зажившим переломом голени со смещением, неправильно сросшимся переломом шейки бедра, да еще и компрессионным переломом поясничного отдела позвоночника. Одна нога у него была короче другой на четыре сантиметра и при этом вывернута наружу.
– Жаль, что осталось слишком мало исторических свидетельств того времени, летописей, которые позволили бы идентифицировать умершего человека, – сожалеет Андрей Зиновьев.
- Ну и что, - скажет далекий от науки человек, - ведь личность так и не определена, какой во всем этом прок?
Тут важно понимать, что в научном мире отсечь ложную версию столь же важно, как найти истину. Если бы историки шли на поводу у желания выдать на гора очередную сенсацию, мы бы жили совсем в другом мире, не факт, что лучшем. Так что скрупулезная выверенность заключений профессора Зиновьева не может не вызывать уважения.
Генералу помог Георгиевский крест
А теперь о действительно важной и громкой находке. Андрей Зиновьев восстановил историческую справедливость и воскресил память о генерале-фельдмаршале Иосифе Владимировиче Гурко, который снискал славу благодаря своим победам в Русско-турецкой войне 1877—1878 годов.
- На месте поселка Сахарово, который сейчас является частью города Твери, на протяжении 150 лет было имение Ромейко-Гурко, - рассказывает ученый. - В этом имении последние годы своей жизни и провел знаменитый герой русско-турецкой войны, один из освободителей Плевны Иосиф Гурко. Выдающаяся знаковая фигура для российской истории. Не случайно в 1901 году на его похороны приехали не только министры и высший генералитет, но и царственные особы. В 1905 году здесь же, в семейном склепе, была похоронена и его жена. Поисковые группы сумели отыскать в старом парке полуразрушенный склеп. Внутри обнаружили два скелета, мужской и женский. Но кому они принадлежали? Московские специалисты взяли материалы для ДНК, но за три года так ничего и не смогли определить. Летом 2010 года уже мне довелось осмотреть эти останки. Удалось определить, что найденные мужчина и женщина соответствуют возрасту семейной чете Гурко - чуть за 70 лет. Сложность была в том, что не сохранилось черепов. Однако для мужчины удалось определить еще и рост, в районе 172 сантиметров. От мужчины сохранилась плечевая кость, этого оказалось достаточно. Мне удалось найти одну из последних прижизненных фотографий Гурко в полный рост. На шее у него был Георгиевский крест II степени, награда, которая имеет стандартный размер. Вот по этой-то детали туалета рост генерала и удалось установить. Он оказался в пределах того, что был у мужчины, найденного в склепе.
Отметим, что и сами условия, обстановка захоронения, где были найдены останки цинковых гробов, корсета и гребня, отметали версию, что там мог быть захоронен кто-то другой. Это положило конец трехлетним тяжбам о том, кто найден в склепе. Сейчас в Сахарово установлен памятный знак в честь прославленного генерал-фельдмаршала, а профессор Зиновьев вошел в историю как человек, поднявший завесу тайны над одной из важных страниц истории Тверской губернии.
Золотые эполеты – признак офицерства
Андрей Зиновьев, как уже говорилось, член Российского дворянского собрания, предводитель Тверского отделения. Мне стало любопытно, насколько формально его членство в этой организации, ведь сопричастность дворянству для некоторых людей – повод удовлетворить собственные амбиции.
– Я дворянин по материнской линии, но в нашей семье это никогда не афишировалось. Правда, бабушка мне рассказывала, что в детстве она играла с эполетами отца, выдергивая из них золотые ниточки. Золотые эполеты – верный признак высокого офицерства, а значит, и дворянства. Меня это заинтересовало, почему, вероятно, и занялся своей родословной, – рассказывает Андрей Валерьевич.
Ученый быстро стал известен у нас в стране и за рубежом своими генеалогическими исследованиями линий Квашниных и Беренсов. Так, изучая род Беренсов, он нашел его основателя, получившего дворянство в конце XVII века. Им оказался Ян Беренс, дослужившийся до генерал-майора Польских коронных войск и умерший в должности коменданта города Львова. В 1682 году у этого дворянского рода появился и свой герб, на котором изображен медведь. Одним из последних военных из этого рода стал полковник 8-го Московского гренадерского полка Николай Генрихович Беренс. В июне 1916 года на полях сражений Первой мировой войны полковник Беренс был ранен и вышел в отставку. Занявшись родословной, профессор Зиновьев выяснил, что его предки верой и правдой служили своему Отечеству. На историческом факультете ТвГУ вышел сборник научных трудов «Род и семья в контексте Тверской истории»; в нем опубликована и статья нашего героя.
Говорят, в гренадеры отбирали самых видных молодцов, рослых и статных. Гены есть гены, Андрей Зиновьев явно был бы не последним в гренадерском строю. Впрочем, судьба ему уготовила карьеру ученого. Он пошел по стопам отца, который занимался орнитологией и долгое время заведовал кафедрой зоологии в Тверском государственном университете. Служение науке – это ведь тоже служение своему Отечеству. Выходит, дворянская честь предков попала в надежные руки.
Портрет неизвестной
Как-то, разговаривая по душам с профессором, автор этих строк спросил, зачем ему нужно это дворянское предводительство. Зиновьев внимательно и задумчиво на меня посмотрел, а потом ответил:
- Пожалуй, этого и не объяснишь. Как ученый, я могу дать ответ на вопрос, что было тысячу лет назад, а тут… Дворянство в России – это история страны. У дворян был свой кодекс чести, а один из главных девизов – служение Отечеству. И кодекс чести действовал жестко. За время пугачевского бунта, например, более 300 дворян обоего пола были повешены за то, что отказались присягать самозванцу Пугачеву. Вешали и детей. Так вот: в истории не сохранилось ни одного описанного случая, чтобы мать или отец спасали ребенка ценой ложной присяги.
И еще Андрей Зиновьев с грустью признался, что всегда в провинциальных музеях обращает внимание на картины с подписью «Портрет неизвестной женщины». Или мужчины. Ведь все эти картины были украдены из разграбленных усадеб в Гражданскую войну. Особенно коробит слово «неизвестная». Старая Россия была уничтожена, а память о ней стерта. И эти белые пятна, людские судьбы, уже вряд ли удастся восстановить.
Рассказывая о работе Дворянского собрания, профессор отметил, что, конечно, многие мероприятия посвящены дворянской тематике, в том числе и восстановлению исторической справедливости. Они проходят как в академическом русле, так и в творческом. В центре внимания великие события и незаурядные люди былых времен. Предводитель поделился хорошими новостями: теперь их организация может награждать достойных людей серебряной медалью Иосифа Гурко, и в скором времени им обещано помещение в бывшем здании Тверского суворовского училища. А это обещает более постоянное общение с единомышленниками.
Встретимся на балу
Слушая Андрея Зиновьева, мне все время приходил на память бал в ДК «Химволокно» в ноябре 2018-го, организованный тверским Дворянским собранием. Вечер был посвящен 300-летию с того дня, как в России начали проводить балы. Прекрасным дамам в роскошных нарядах и галантным кавалерам в ритме вальса удалось прорваться в этот зал из глубины веков. Такое создавалось впечатление.
А танцмейстер Нина Павлова объявляла танец за танцем, от полонеза до мазурки. И успела объяснить кучу мелочей, за каждой из которых – приметы того времени. Так, если пара вдруг сбивалась с шага, виноват всегда был кавалер. А с помощью веера дамы могли разговаривать не раскрывая рта. Это была целая система жестов. Ну а кавалеру без ослепительно белых перчаток на балу, вообще, было делать нечего.
И хотелось как можно дольше оставаться в этом зале. Вне времени и пространства. Ведь благородство и возвышенность чувств - всегда в моде.
Словно прочитав мои мысли, Андрей Зиновьев улыбнулся и сказал:
- Жаль, что в прошлом году бал из-за пандемии пришлось отменить. Но еще не вечер. Покупайте в «Военторге» белые офицерские перчатки - и, милости прошу, осенью к нам на бал.
