Завчора тверской словутник профессор Вячеслав Воробьев пригласил земляков позюкать про свою нарочитую клевую, недавно нацырыханную книгу – «Толковый словарь живого великорусского языка. Тверские страницы».
Такой заковыристой фразой могла бы начинаться заметка о только что вышедшем небольшом сигнальном тираже очередного – а лучше сказать, знакового – труда известного тверского ученого. Могла бы, сохранись в нашей современной обиходной речи достаточное количество оригинальных слов, собранных полтора века назад со всех губерний, в том числе Тверской, великим исследователем русской словесности Владимиром Ивановичем Далем.
Клево – это по-тверски
Название мультимедийного парка «Россия – моя история» как нельзя лучше отражало смысл состоявшегося здесь события – представления научного труда о вечно живом и развивающемся русском языке. Ему, языку, в свое время признавались в любви десятки классиков литературы, а тверская земля стала местом, где русский говор сформировался в первозданной чистоте. Это отметил и губернатор Игорь Руденя в приветственном слове к читателям книги «Толковый словарь живого великорусского языка. Тверские страницы».
«Древняя тверская земля является одним из центров формирования русского языка как важнейшей части великого культурного наследия нашего Отечества, носителя духовных ценностей, мудрости и традиций нашего народа. Уверен, что эта книга послужит делу сохранения чистоты русского языка, сбережения великого духовно-нравственного наследия нашего народа, поможет воспитанию у молодых поколений любви и уважения к родному языку», - подчеркнул глава региона и отметил уникальность издания, аналогов которому нет ни в одном регионе России.
Даже открыв наугад книгу Вячеслава Воробьева, буквально на любой странице можно найти интересный ключик к современному звучанию какого-либо слова, а то и встретить хорошо знакомых незнакомцев. В словаре Даля всего 3509 слов сопровождаются пометкой «твер.», то есть они записаны в Тверской губернии и привязаны к тогдашнему тверскому произношению. В работе профессора Воробьева отметим, к примеру, «глум» и «клевый», которые так и хочется назвать жаргонизмами. Сегодня они носят сленговый оттенок – взять хотя бы «классный Днепр при клевой погоде» в старом «Ералаше», а для слова «глум» в молодежном вокабулярии и вовсе придуман особый смайлик. Ну не чудо ли! Оба слова в точности сохранили значения (а может, утратили, а потом снова вернули?), в которых они использовались нашими предками. Так, жители не только Тверской, но и Рязанской, Тамбовской и Владимирской губерний издревле понимали друг друга, слыша «Клевое дело» (хорошее, выгодное) или «Клевая невеста», (пригожая, красивая). И рыбалка здесь ни при чем.
Пролистаем еще несколько страниц. Книга подскажет, что в тверских краях была своя бухара. С ударением на второй слог это слово означало сенокос в лесу. Еще у тверитян бытовала кобра. С ударением как у опасной змеи это слово значило всего лишь пригоршню, количество сыпучего вещества, которое можно загрести в две ладони.
А вот, например, четырехкратная правнучка Владимира Даля кандидат философских наук Анастасия Журавская (она же автор предисловия к книге Вячеслава Воробьева) во всем тверском сегменте словаря своего прапрапрапрадедушки выделяет слово «беседка». У Даля это ни разу не малая архитектурная форма, а праздничные зимние посиделки на святки. Помимо того, беседкой или беседочкой на Верхней Волге называли и треугольный пшеничный калач. Хотя традиционный калач – это традиционно круглое мучное изделие с дырой, треугольная беседка, можно предположить, выпекалась на трех едоков.
Анастасия Журавская родилась в Калинине, куда в 1955 году вместе с медицинским институтом переехал из Ленинграда ее дед, профессор медицины. В свою очередь, в город на Неве потомки Владимира Даля перебрались в 1918 году из Ярославля, в этих странствиях как бы унаследовав от знаменитого предка тягу к перемене мест.
- Мне кажется, у нас в роду любовь к слову передается по наследству: кто-то переводит, кто-то пишет стихи. И, наверное, трудолюбие – это такая семейная черта, - рассказала наследница знаменитой фамилии.
Сама Анастасия как раз и переводит, и пишет стихи. Это творческое дарование – единственное, в чем ей помогает знаменитое родство: никаких «пенок» со своей родословной снимать в семье было не принято. Сейчас доцент Журавская преподает в Тверском филиале РГУ имени А.Н. Косыгина историю культуры, философию и другие предметы.
Сухопутный мичман
Свое любимое место из Даля огласил и виновник торжества – профессор Тверского филиала РГУ имени А.Н. Косыгина Вячеслав Воробьев. «Быть на Руси» – значит «быть открытым всем» – вот то, что восхищает его в Толковом словаре живого великорусского языка.
Отметим, книга тверского исследователя издана в год 220-летия со дня рождения Владимира Ивановича Даля и 155-летия со дня выхода первого полного издания его Толкового словаря. За первые выпуски Даль получил Константиновскую медаль, а в 1868 году удостоился Ломоносовской премии. А с его избранием академиком вышел анекдотичный случай: все вакансии были заняты, и академикам предложили бросить жребий, чтобы один из них уступил место Далю. Но никто не захотел, и составителя словаря избрали почетным академиком по отделению естественных наук.
При этом, до тех пор пока труд его жизни не был отпечатан в типографии, Даль возил коробки с блокнотами, где делал свои бесценные записи по всей империи, от места к месту службы, куда направляла его судьба. И всем домашним наказывал: если, не дай бог, пожар – первым делом спасать именно их, а не домашний скарб.
Обилие драгоценных заметок объяснялось довольно высоким положением Владимира Даля, которого в зрелые годы своей карьеры он достиг в системе тогдашнего МВД. Ученый чиновник вовсю пользовался правом рассылать по губерниям циркуляры, в которых предписывалось местным властям собирать говоры и наречия и отсылать ему, Далю. В итоге его работа над словарем продлилась 53 года.
Между тем этот человек с исторически безупречным имиджем в широком восприятии так и остается, пожалуй, мичманом в заснеженной кибитке, записывающим за ямщиком в блокнот: «Замолаживает…». А ведь этнический датчанин Даль провел последние дни у постели смертельно раненного «эфиопа» Пушкина, почти своего ровесника. Так автор словаря великорусского языка отдал дань "Солнцу русской поэзии". Они сдружились, когда Даль служил чиновником в Оренбурге, а Пушкин собирал в тех краях материалы по Пугачевскому бунту.
Находясь в этом городе, пишет в предисловии к книге Вячеслава Воробьева прапрапраправнучка Владимира Даля Анастасия Журавская, Даль, сам умелый хирург, много сделал для городских больниц, создал музей, составил этнографическое описание края. При его активном содействии был построен мост через реку Урал.
Однако первоначально ему намечали морскую карьеру и отдали в Морской кадетский корпус. Благодаря способностям Владимир учился хорошо, но через силу. Вдобавок во время учебного похода на паруснике выяснилось, что будущий моряк не выносит малейшей качки. Позднее он назовет это время «убитые годы» и отметит, что воспитанием своим обязан только родителям – строгому отцу и мягкой матери. В 25 лет Владимир Даль начал жизнь заново и поступил в Дерптский университет, где выучился на медика. Однако он все же успел послужить мичманом в Николаеве, где самым заметным событием стало сочинение стиха о гражданской жене военного губернатора, заслуженного адмирала Грейга. Когда авторство эпиграммы выяснилось, «сочинителя» Даля выслали из южного города и едва не лишили всех чинов.
Тем не менее к 31 году, при назначении в Оренбург, послужной список будущего составителя словаря выглядел так: «Доктор медицины, кавалер ордена Св. Владимира 4 ст., Св. Анны 3 ст. Имеет медаль серебряную за русско-турецкую войну 1829 г. и крест за военное достоинство за польскую войну 1831 г.»
Пора броснуть конопель
Сегодня, когда в обществе с новой силой разгорается дискуссия о целесообразности ЕГЭ, будет интересно и полезно узнать, как учил собственных детей Владимир Даль. Процитируем его родственницу Ольгу Демидову-Вейсс:
«Даль знал несколько иностранных языков, но с детьми своими всегда говорил по-русски. На изучение иностранных языков у него был свой особый взгляд: он считал, что изучать иностранный язык можно только тогда, когда ребенок вполне овладел своим родным. Даль ревниво оберегал чистоту русской речи и немилосердно изгонял иностранные слова. Даже такие слова, как «папа» и «мама», не были в ходу в семье Даля; дети называли родителей просто «отец» и «мать».
Русскому языку Даль учил своих детей по-своему; на занятиях он не пользовался никакими учебниками, а приохотил своих дочерей вести дневники, и на них дети получили первые уроки грамматики, синтаксиса и стиля. Впоследствии к этому были прибавлены занятия по переводу на русский язык иностранных детских книг. Отец очень поощрял в детях «писательство» и с живейшим участием относился к их работе…».
Трудолюбие и ответственное отношение к порученному делу – эти черты характера Владимира Даля всегда оставались неизменными. И Толковый словарь живого великорусского языка ученый составлял не по сухим академическим образцам, а отталкиваясь от живых проявлений народной речи. Толкование слов он предпочитал делать на конкретных примерах, а официальную фольклорную экспедицию Далю легко заменял непринужденный разговор с местным жителем.
Не обязательно заучивание, но хотя бы знакомство с книгой Вячеслава Воробьева в школах поможет подрастающему поколению жителей Верхневолжья осознать себя частью русского этноса со своей богатой историей и родословной, поспособствует делу сохранения чистоты русского языка. И хотя такая фраза, как «Пора броснуть конопель» (пора обивать со льна колоколку и головки) сегодня безоговорочно устарела по смыслу, для кого-то труд Вячеслава Воробьева, возможно, откроет неизведанные кладези русского языка, непосредственно связанные с Тверской областью. Язык, бытующий на Руси, открыт всем.
Экземпляры книги «В.И. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. Тверские страницы» будут переданы в школы и библиотеки Верхневолжья.
