На устье Тверцы в Твери стоит Успенский собор – единственная сохранившаяся постройка Отроч монастыря, когда-то наиболее крупной и древней монашеской обители на территории современного областного центра.
В связи с тем, что в нынешнем январе исполнилось 455 лет со времени мученической кончины в Отроч монастыре святителя Филиппа Московского, в день его памяти, 22 января, в Успенском соборе состоялась праздничная литургия, которую возглавил митрополит Тверской и Кашинский Амвросий. Об истории обители снимали сюжет представители федерального телеканала «Спас». Прошлое монастыря, а также некоторые страницы его повседневной жизни XVIII-XIX вв. стали предметом недавней лекции автора этой статьи в областной библиотеке имени Горького. Лекция вызвала очень большой интерес, ее запись можно прослушать на сайте библиотеки, здесь же мы изложим некоторые ее тезисы.
Итак, Отроч монастырь может похвастаться очень почтенной историей, которая уходит корнями в XIII век. Точно известно, что он пользовался особым покровительством тверских князей, из его стен вышли несколько тверских (и не только тверских) епископов, здесь же было принято принимать постриг представителям тверской аристократии во времена Тверского княжества и даже столетие спустя.
Однако неверно думать, что Отроч монастырь был очень богатым или даже самым богатым из тверских монастырей. Его благосостояние сложилось из нескольких княжеских вкладов, а кроме того, на протяжении веков различные постриженники обители тоже вносили в монастырь деньги и земли. Но нельзя сказать, что внесли они очень много. На конец существования как феодала-землевладельца у монастыря имелось порядка 1270 душ крепостных крестьян. Это порядочно, если сравнить с численностью крестьян у Желтикова монастыря (550) или Христорождественского (194), не говоря уже о 44 душах у Николо-Малицкого. Но у Успенского Старицкого монастыря, например, наличествовало в том же 1764 году почти 2900 душ, а у Троицкого Калязина – свыше 7220. В масштабах России Отроч монастырь был обителью уровня среднего или немного пониже.
Тем не менее княжеские вклады и славное прошлое позволяли монастырю жить достаточно обеспеченно и даже время от времени вести дорогое каменное строительство. Например, археологические раскопки 1970-1980-х годов открыли внутри Успенского собора фундаменты каменного храма, который датируется XIII веком. Это открытие подтвердило, что легенда об основании обители и строительстве каменного собора около 1265-1271 годов не такая уж и легенда. Хотя, конечно, история о княжеском отроке, у которого князь Ярослав отбил невесту Ксению, после чего отрок и основал монастырь, не выдерживает научной критики. Это именно что позднейшая легенда, наложившаяся на какие-то подлинные факты, которые сейчас, увы, невозможно отделить от красивой сказки.
Монастырь строился и в последующем. В конце XV - начале XVI вв. в нем появилась каменная трапезная. Именно в ее подвалах, которые вроде бы сохранялись в составе более поздних зданий XVII-XIX вв., и содержался митрополит Филипп (Колычев). Здесь он и был убит, а место его первоначального погребения находилось за алтарем Успенского собора. Отсюда его тело в 1591 году увезли на Соловки, а в 1652 году – в Москву. Сразу стоит сказать, что нынешнее мемориальное место его погребения, которое отмечено в Успенском соборе, достаточно условно. Это могильная плита 1698 года, которая когда-то лежала в «часовне Филиппа Митрополита», устроенной на месте его захоронения. Но где стояла эта часовня, мы точно не знаем, никаких следов ее не обнаружено, а плита убрана со своего первоначального места и в 1722 году вмурована туда, где она находится и теперь. Но хочется думать, что часовня примерно где-то здесь и была.
Сравнительно немного, но часто уникальных документов сохранилось от истории монастыря до XVIII века, однако до сих пор нет их полной научной публикации. Они касаются разных сфер жизни обители – от земельных пожалований до имущественных и межевых споров. Очень мало уцелело произведений искусства. Нет полной уверенности, откуда и как попала в Отроч монастырь икона «Митрополит Петр», древнейший, происходящий из монастыря памятник, к тому же, судя по живописи, принадлежащий руке московского иконописца.
Ничего не сохранилось в память о пребывании в обители еще одного святого XVI века – преподобного Максима Грека. В позднейшее время в обители была устроена в честь его часовня в одной из угловых башен.
История строительства Успенского собора 1722 года да и в целом архитектура этого сооружения очень любопытны. Возводил его игумен Иосиф (Введенский), позже калязинский архимандрит, при участии тверского купечества и архиепископов Сильвестра и Феофилакта. Это выдающийся храм, заслуживающий хорошей бережной реставрации и хотя бы отчасти воссоздания близкого к оригинальному интерьера. К сожалению, росписи собора были уничтожены в 2009-2010 гг., и с тех пор интерьер не имеет ничего общего с историческим. Можно оценить лишь сам объем, для своего времени новаторский: высокая двусветная трапезная, обширное и устремленное вверх основное пространство с восьмериком. Залитый светом собор производил на современников не меньшее впечатление, чем новый тогда Спасо-Преображенский собор. В каком-то отношении, например, в создании эффекта сужающегося кверху, «улетающего» под купол пространства, Успенский собор превосходит наш кафедральный храм.
Успенский храм стал наиболее заметной постройкой обители. Другие сооружения – трапезная, колокольня, братские корпуса, стены и хозяйственные постройки – представляли собой не слишком выдающиеся памятники. У монастыря была не самая удачная строительная история. Половодья Волги и Тверцы сильно вредили постройкам, их много раз обновляли, при этом чего-то грандиозного и впечатляющего за двести последних лет существования обители больше не появилось. На протяжении этого периода монастырем иногда управляли выдающиеся игумены – Тихон (Соколов), будущий святитель Тихон Задонский, Арсений (Верещагин), будущий тверской и ярославский епископ, первый историк обители игумен Феофилакт и другие. Но в целом большую часть XVIII века надежного «хозяйского пригляда» за монастырем не было.
Скорее исключением стало устройство в монастыре в соборе стенописи в 1799-1800 гг., как раз той, которая была уничтожена в 2009-2010 гг. Ее устроили при архимандрите Стефане, протеже петербургского митрополита Гавриила (Петрова), человеке достаточно образованном и аристократичном. Сам он воспринимал свое назначение в Тверь как ссылку, но постарался, как мог, хорошо украсить собор. Для того времени стенопись была еще большой редкостью в храмах Твери и сама по себе вышла дорого. Для нее был подряжен живописец из дворовых людей Матвей Челповский, который не только смог после этой работы выкупиться на свободу, но и позже записаться в купечество, и даже, наряду с Самсоном Пешехоновым, возглавлять корпорацию тверских иконописцев в 1800-1810-х гг. Его стенописи украшали также собор Николо-Малицкого и других монастырей, но и они, увы, не сохранились, хотя современники оценивали их высоко.
Монастырская повседневная жизнь времен создания этой стенописи хорошо известна нам благодаря сохранившимся приходо-расходным книгам и другим документам монастырского архива тех лет. Но в небольшой статье невозможно описать все эти многочисленные подробности. На это требуется целая книга.
И в заключение нужно сказать несколько слов о перспективах восстановления (точнее, воссоздания) монастыря и его построек. Здесь очень сложно делать прогнозы. Большая часть построек монастыря находится на свободной территории площади между Речным вокзалом и Успенским собором. Но пока остатки их не раскопаны. Точно так же требует больших средств перемещение и воссоздание Речного вокзала. Одним словом, судьба уникальной территории на стрелке двух рек, где в земле лежат остатки древнейшей тверской обители, пока не определилась до конца.
