О предстоящей поездке начинаешь мечтать за две недели до отпуска, да нет, еще раньше. Эти две недели для того и даются, чтобы куда-нибудь уехать, чтобы хоть на время поменять свою жизнь, получить ценные впечатления, которые и есть самое главное событие.
Вопрос о том, куда ехать, не вставал: конечно же, в Петербург. Не потому, что из-за пандемии самолеты не летают и границы закрыты, а потому, что слишком хорошо помнишь то самое первое раннее утро, когда впервые прошел от площади Восстания по Невскому. Именно тогда, еще не повидав в своей жизни никаких других мест, понимаешь, что Петербург – лучший город Земли. Каждый раз потом в этом убеждаешься, когда опять видишь эти дворы и дворцы, каналы и мосты, проспекты, парки и музеи. И, как генеральскую дочь Галича, картиночка, где площадь с садиком, а перед ней камень с Медным всадником, волнует чуть не до слез.
Из-за новых обстоятельств, изменяя привычке, мы не стали задолго заказывать билеты, не бронировали на Airbnb и Booking жилье, что, кстати, было правильно: друзья разрешили пожить в их временно пустующей квартире на Индустриальном проспекте. Это позволило не только сэкономить деньги, но и ощутить, что Питер – большой город. Если живешь в районе Театральной площади, на Гороховой улице или Васильевском острове, кажется, вся жизнь сосредоточена там, а город ограничивается историческим центром. Теперь, прежде чем куда-то ехать, смотрели по карте в Интернете: ого, до Музея истории религии 12 километров, а до буддийского храма – все 20!
Проходящий через Тверь поезд «Москва–Петрозаводск», билет на который купили в последний момент, просто поразил: в таком комфортном вагоне, где каждое место огорожено шторками и свет, как в пионерском лагере, с наступлением темноты не выключается, ездить раньше не приходилось.
Приятной неожиданностью стал и общественный транспорт Петербурга. Смирившись заранее с неизбежными тратами на такси – на чем еще можно ехать в час ночи? – были крайне удивлены, когда увидели, как от остановки один за другим отправляются автобусы.
В Питере привелось познакомиться со всеми видами общественного транспорта. Появился лишний повод вспомнить родной город и загрустить, что остался у нас только автобус, что не ходят ни троллейбусы, ни трамваи, которые в Петербурге такие красивые, новые. А еще популярны в городе на Неве электросамокаты, которые на тверских улицах встретишь нечасто. Везде на пути попадаются специальные парковки, где можно взять напрокат самокат, покататься, а на другой остановке оставить. Люди массово ездят также на велосипедах, роликах, скейтбордах, гироскутерах, и, если еще для полноты впечатления представить праздный народ, музыку и солнце (нам повезло с погодой, а в Твери все эти дни шли дожди), картина праздника будет почти готова. Одинокий человек здесь не пропадет: в любое время дня и ночи он может выйти из дома, окунуться в доброжелательную толпу, послушать уличных музыкантов – на углу этого дома поют песни Бутусова, пройдешь сто метров – Цоя, а там – Пресли. Не город, а праздник.
Без китайцев
Очевидно, счастливая мысль навестить Питер синхронно пришла в голову многим моим соотечественникам. Еще не все музеи и кафе открыли, не все ограничения сняли, а Дворцовую площадь, Невский и Адмиралтейский проспекты, набережные и парки сразу заполонили толпы людей. Бросаются в глаза перемены: не было иностранцев, не перекрикивались громко на территории Петропавловской крепости китайские туристы, не стояли они в огромных очередях в Эрмитаж, не расталкивали посетителей Павильонного зала, чтобы увидеть удивительно красивые часы и павлина, который в строго определенное время изящно кланяется и показывает свои золотые перья.
Не обнаружилось гостей из Поднебесной и в Петергофе, где в начале июля открылся Нижний парк с фонтанами. И хотя двери дворцов и музеев еще на замке, желающих полюбоваться великолепными фонтанами и пейзажами, открывающимися с берега Финского залива, много. Поравнявшийся с нами молодой человек, ужасно наивный и доверчивый, был так переполнен впечатлениями, что начал рассказывать незнакомым людям о том, что в Петербург приехал в первый раз, а сам он деревенский, из Ивановской области, и очень восхищен увиденным. Самсон, раздирающий пасть льва, не так впечатляет, как смесь запахов – цветущей липы, кошеной травы, стоячей воды каналов, всевозможных украшающих парк цветочков.
Жаль, конечно, что нельзя, как прежде, на весь день завалиться в Эрмитаж: билеты, как и во все другие музеи и картинные галереи, если и продают, то только онлайн и только на определенный сеанс. Они позволяют перемещаться по определенному маршруту и не более двух часов. Это не остановило изголодавшийся по впечатлениям народ, вмиг скупивший все билеты на две недели вперед.
То же по сеансам, но зато бесплатно можно было посетить в Малом зале Эрмитажа просто потрясающую выставку памятников ассирийского искусства из коллекции Британского музея. Каменные рельефы, украшавшие дворцы 28 веков назад, сохранили тонкой работы портрет последнего царя Ассирии Ашшурбанапала, украшения храма Иштар – наиболее важного божества Ниневии, богини плотской любви и войны. Даже не очень удивляет, что в одном ряду стоят любовь и война: слишком все необычно, и изображенные на камне люди кажутся пришельцами из других миров.
Пандемия, как ни дико это звучит, подарила нам невиданную прежде радость открытия. Как в один из весенних дней неожиданно идет лед на реке и вдруг зацветает ольха, а потом ива и клен, так и мы в июле 2020 года каждый день узнавали что-то новое. Сегодня открылся тот или иной музей, завтра стали пускать в храм Спаса на крови, а через день – в Исаакиевский собор. И люди, поодиночке и группками сидящие на траве у Эрмитажа, казалось, наслаждались не только солнцем, но и этим чувством перемен.
Будда и Ленин
Путь к Музею истории религии, где стараемся бывать почти в каждый свой приезд, проходит мимо Исаакия, который в этот раз обрамляет длинная очередь желающих попасть на колоннаду. Здесь всегда много экспонатов, не имеющих прямого отношения к религии, например, лубок или дымковская игрушка. Это народный промысел, оказывается, имеет ритуальное происхождение, связанное с местным праздником под названием Свистопляска.
Индийские Будды, индейские шаманы, кресты и облачения старообрядцев, бирманские куклы, русская народная икона, корабли мертвых с острова Суматра – их, кстати, мы видели накануне в Музее антропологии. Выполненные в наивной детской манере кораблик связан с праздником смерти у батаков, жителей острова. Останки человека складывались в лодочки, корабли мертвых, и пускались вниз по течению реки в потусторонний мир. Часто их заменяли деревянными фигурками людей, проводниками душ умерших были капитан корабля и сидящая сзади женщина.
Была у нас еще одна встреча с Буддой, приветствовавшего джокондовской улыбкой всех пришедших в дацан Гунзэчойнэй на праздник Майдари хурал. Петербургский буддийский храм, в архитектурном плане самый дорогой в Европе, невероятно красив. По периметру двора стоят молитвенные барабаны. Идя по кругу, люди их крутят, а потом смотрят на служителя дацана и его пурпурное облачение. Не спеша, он разводит огонь в курильнице, а на его плечи садятся голуби.
Во время самоизоляции музейщики подготовили несколько выставок, одна из них, «Русские гравированные антиминсы», рассказывает о предметах отечественного искусства графики – алтарных покровах в богослужебной практике православной церкви.
Впервые в музее для посетителей появился регулярный доступ к фондам хранения масонской коллекции, и неожиданно, что представляется очень остроумным, открылась выставка «Живее всех живых. К 150-летию В.И. Ленина». В месте, где в центре исследования и показа находятся мифы и предания, коммунистический культ XX века очень уместен.
Петербург разночинный
Наша «Лениниана», как оказалось, не была исчерпана – тема имела продолжение. Музей «Разночинный Петербург» в Большом Казачьем переулке открыт в 1936 году, а начался он, что мы никак не ожидали, с мемориальной комнаты Владимира Ульянова. Табличка на доме извещает, что в квартире №13 с 14 февраля 1894 года по 25 апреля 1895 года здесь жил и работал Владимир Ильич Ленин.
При посещении этой комнаты возникло знакомое по посещениям мемориальных комнат Пушкина и Гоголя чувство удивления: как же скромно жили литераторы в позапрошлом веке, на каких узеньких кроватях спали! Но нашей целью было знакомство не с бытом вождя пролетариата, а с разночинным Петербургом, жизнью интеллигенцией конца XIX–начала XX века.
В продолжение темы общественного транспорта: первым и основным его видом в Санкт-Петербурге была конка. В 1906 году существовало 32 маршрута протяженностью 150 км. В 1907 году появился трамвай, и уже через 10 лет протяженность маршрутов составила 200 км.
Когда читаешь, что основой административного деления и городского управления был полицейский участок, вспоминаешь Велимира Хлебникова, называвшего участок «местом свиданья меня и государства». Вся территория города была поделена на 38 таких участков. Полицейские власти имели широкие полномочия в различных сферах городской жизни, вели учет военнообязанных, и от них в повседневной жизни во многом зависели и петербуржцы, и те, кто приезжал в столицу на заработки. Надзор за внутренним порядком в домах был возложен на дворников и швейцаров, которые фактически были частью полицейской системы управления районом.
Отдельный зал посвящен петербургскому студенчеству. Чтобы туда попасть, надо, минуя жилые квартиры, подняться на третий этаж дома. В Семенцах, как неофициально назывался этот район, раньше располагался полковой плац, где в 1849 году состоялась гражданская казнь петрашевцев, а в 1881-м – вполне реальная народовольцев. Известен этот разночинский район и своими учебными заведениями, которых здесь очень много, и красивейшими доходными домами.
Заключительным аккордом нашего путешествия по любимому городу, на этот раз имперскому, стала репетиция грандиозного парада военно-морского флота на Неве, где все, начиная с разведения мостов и шествия кораблей и заканчивая фейерверком, восхищало и поражало.
