В Твери как-то немного накалилась атмосфера. Ожидался первый суд над "редкинским стрелком", который убил девять человек в начале июня в посёлке Редкино. В дачном кооперативе в ту ночь в буквальном смысле пахло кровью.
Мы пришли в суд пораньше. Как раз в тот момент, когда на территорию въезжал автозак. Вероятно, с Егоровым. В коридоре было тихо и свободно. В конце коридора у окна сидело несколько человек. На диване сидела младшая сестра погибшей Светланы Сорокиной с портретами сестры и ее мужа Олега Демченко. У окна стояла сестра Демченко Елена Шмелёва.
Как-то быстро набежали вдруг журналисты. Казалось, потерпевшие уже устали вариться в этом кошмаре, но было видно, что им хотелось высказаться. Правда, не перед камерами. Портреты были нужны для другого.
Егорова вел конвой из полицейских, приставов, бойцов группы быстрого реагирования. На фоне оперативников он выглядел совсем низким. Клетчатая тёплая рубашка, надетая на еще одну рубашку, джинсы, ботинки, завязанные коротким шнурком посередине. Конвой притормозил, отгоняя толпу журналистов, которые выстроились плотной стеной. Как сквозь эту стену смогла пробиться Татьяна Байкина, никто не видел. Но она внезапно выскочила перед всеми и закричала "Ты же приходил, сволочь, приходил, они ждали тебя!".
Она подняла портрет сестры над головой двумя руками, выкрикнула это короткое «Ты к ним ходил» и, словно ожидая, что теперь ее скрутят и оттащат, замолчала. Но ее никто не трогал. Эта короткая пауза была очень долгой. Приставы стояли и смотрели, смотрел и Егоров. Только когда Татьяну начала успокаивать Елена Шмелева, конвой двинулся к дверям зала заседаний.
В камере Егоров терялся. Камера большая, а он выглядел очень маленьким. Вокруг камеры выстроился конвой. Журналисты теснились, снимали общим, средним, крупным планом. А он, Сергей Егоров, смотрел куда-то сквозь стену камеры вниз. Его лицо было непроницаемо. Посыпались вопросы обязательные для некоторых редакций федеральных СМИ: «Вы раскаиваетесь?» «Вы сожалеете?». Кто-то, особенно подготовленный, видимо, крикнул: «У вас дочь осталась, может быть вы ей что-то хотите сказать?».
Его лицо не дрогнуло. Было видно, что он понимал, что так будет. Уже в ходе заседания, когда поступило ходатайство о разрешении съёмки, он махнул рукой адвокату, и по его губам прочиталось: «Пускай». Он даже немного улыбнулся. Потом встал и сказал, что не возражает. Возразили потерпевшие. Не все – трое.
Потерпевших было семь человек. Некоторые не смогли явиться. Кто-то по причине занятости, кто-то по причине нежелания не только все это переживать, а даже заявлять Егорову исковые требования. Не было Марины Коныгиной – единственной выжившей в той бойне девушки. Ее так и не признали потерпевшей. Она будет выступать свидетелем на следующем заседании.
Уголовное дело «редкинского стрелка» занимает 14 томов. Из-за стопки бумаг было почти не видно судью Галину Демьянову. Сам Егоров заявил ходатайство о рассмотрении его дела коллегией судей. Присяжных он не захотел.
«Наш Егоров»
После оглашения обвинительного заключения прокурором, где коротко была изложена суть случившегося и очень подробно – полученные смертельные раны жертв Егорова, суд предложил высказать ходатайство потерпевшим. Встала Елена Шмелёва:
- Я бы хотела ходатайствовать о том, чтобы статья, по которой идёт наш Егоров, так же имела подпункт «Д» - «особо жестокое убийство». Потому что я считаю, что мои родные и близкие - Демченко Олег и Сорокина Светлана - были убиты и с особой жестокостью и с элементом пытки, в том числе Олег Демченко, которого Егоров заставлял копать могилу.
Судья разъяснила, что дело рассматривается в пределах того обвинения, которое предъявлено Егорову, возможности выйти за пределы этого обвинения у суда нет.
Напомним, что Егорова обвиняют по статье 105, части 1 пп. «а» УК РФ «Убийство двух и более лиц».
Прокурор предложила порядок рассмотрения дела: сначала допросить явившихся потерпевших, затем свидетелей обвинения, после чего исследовать материалы уголовного дела, затем осуществить допрос подсудимого (Егоров отказался от дачи показаний в суде), либо решить вопрос об оглашении его показаний, после чего завершить рассмотрение.
«Хороший мужик»
Первой в качестве потерпевшей позвали Татьяну Байкину. Она вышла с портретом старшей сестры и поставила его на стол перед Егоровым. Он в свою очередь не смотрел ни на кого.
- Вместе со своим супругом Олегом она… - посмотрела на Егорова. – Хорошо о нём высказывалась. От них прозвучало, что он (повысила голос и почти выкрикнула) - «хороший мужик». А он пришёл и их убил. А она мне детей помогала растить. 9 мая он пришел им помогать счетчик делать (Егоров подрабатывал электриком в СНТ - ред.). Уважаемый суд, у меня одна лишь просьба (заплакала), можно мне ему задать один вопрос?
- Не на данной стадии.
Прокурор Пахомова: Давайте немного приблизимся к событиям, из-за которых мы здесь собрались. Вам что-то известно о том месте, где их (Демченко и Сорокину) постигла смерть?
Байкина: это дача моей сестры, купленная осенью 2016 года.
Пахомова: Сейчас это будет немного болезненно для вас, но откуда вы узнали о трагедии и когда?
Байкина: в воскресенье 4 июня, мне сообщила об этом мама находившегося там моего двоюродного брата. И СМИ, да.
Пахомова: Непосредственно с Егоровым вы не общались до злополучной даты?
Байкина: Нет, не общалась, но о нём слышала.
Байкина заявила исковые требования на возмещение морального вреда. Она заявила миллион рублей.
- Я спать перестала, я жить перестала.
Судья Мордвинкина: Ваша сестра говорила, что собирается на дачу? Какой разговор у вас с ней состоялся?
- 2 июня она ушла в отпуск, должна была высаживать саженцы на даче, делать свои дела. Она звонила в субботу вечером, 3 июня. Была грустная почему-то, устала.
Судья Мордвинкина: О планируемых застольях не рассказывала?
- Нет.
- У вас были хорошие отношения?
- Прекрасные.
«У него такая нелёгкая судьба была, но он не сломался»
Следом вышла Елена Шмелёва, старшая сестра Олега Демченко. Она поставила рядом на стол портрет Олега и пододвинула оба портрета ближе к Егорову.
- Мы узнали о случившемся утром. Мы были на своей даче с мужем, в 8 утра пошли сначала слухи о трагедии в Редкино, но мы не поверили, а когда около 11 дня мы приехали в Москву, пошли репортажи, было названо дачное товарищество, наша улица, где были наши ребята, но мы все равно не знали, были ли среди погибших наши. Мы поехали на место, потому что звонков от них не было. Было оцепление, было около четырёх вечера, ребят уже увезли. Я думала, что этого не могло случиться, ведь только в четверг Олег заезжал к матери и в очередной раз говорил о том, что (повернулась к Егорову) с таким потрясающим человеком познакомился. У него такая нелёгкая судьба была, но он не сломался… И я не могла поверить, когда звучала фамилия Егорова, что он мог убить. Я думаю, что Егоров ты сам не веришь, что произошло, ты всю жизнь будешь видеть их глаза, всех девятерых. Они видели в тебе человека, а не зверя.
Прокурор Пахомова: Употреблял ли Олег спиртные напитки, мог ли спровоцировать конфликт?
- Да, спиртные напитки мой брат употреблял, как и любой мужчина.
В этот момент в зале кто-то из мужчин громко и почти возмущённо откашлялся.
- У них не было детей, они приехали на дачу, была напряжённая рабочая неделя, была Троица, большой праздник. Что касается характера, Олег настолько был открытый и любил людей. Ему говорили: Олег, как-то надо понимать, кто с тобой рядом. Чтобы конфликты... он никогда в них не участвовал, он был громоотводом, он разряжал. Всем всегда помогал.
Она рассказала, что Олег не служил в армии и всегда при таких разговорах отстранялся от темы.
Пахомова: Какой был характер отношений его и Егорова?
Шмелёва: Они познакомились чуть больше месяца. Перед майскими праздниками, когда на его даче отрезали проводку, Егоров предложил помощь и сделал. Олег о нём отзывался очень и очень хорошо. Он не мог гнобить Егорова за то, что тот не служил в армии.
Шмелёва заявила также иск о возмещении морального вреда и оценила свои страдания в миллион рублей.
Исковые требования заявили все присутствовавшие потерпевшие. Кто миллион, кто полтора, а кто и два миллиона.
Завтра будут допрошены остальные потерпевшие, и суд перейдёт к допросу свидетелей. После окончания судебного заседания Байкина и Шмелёва забрали портреты родных, и осыпали проклятиями Егорова на прощание. Его увели, и завтра пусть не взглядом, но он снова встретится с ними.
Следите за нашими публикациями.
